Власть долга

«Проклятые имперцы, проклятые Грисы! Неужели Пагот лишил их разума? – Олтер против воли ухватился за подарок дядьки Остаха, заточенную монетку на поясе. – Проклятые безумцы, эти казни вам не помогут. Моя месть свершится! Мать Предков, Всеблагая, Утро Надежды! Да не ослабнет моя рука, когда настанет миг мщенья! Пусть мой клинок возьмет с Грисов сполна!»

Олтеру нестерпимо захотелось резануть себе монеткой по пальцу, пустить кровь, услышать шум священных толгувских дубов и почуять прилив могучей силы. Ухватить меч подлиннее, ворваться во дворик к Сивену… Небось наместник так и заливается вином по-прежнему, рядом с мраморной чайкой!.. Вонзить клинок в жирное брюхо…

Казненный на крайнем столбе вдруг шевельнулся, мучительно долго захрипел, колотя пятками, и Олтер очнулся. Ребята сбились с шага, сгрудились напротив. Бедняга с изувеченным лицом сипел, сухой язык ворочался в распяленном рту. Барат катнул желваками, положил ладонь на рукоять кинжала.

– Пить хочет… – буркнул Булгуня, беспомощно озираясь.

Стражник из Внутренней стражи презрительно скривился на сердобольных зевак и пристукнул копьем по брусчатке. Соседние стражники повернули головы, горожане на площади зашептались… Булогичи подтолкнули ребят, и отряд почетных учеников продолжил путь. Все молчали, подавленные.

«А вот и библиотека. А там и комнатка поганого Малеха. Эх, прирезать бы этого недоноска, забрать книгу – да и дело с концом…»

Наследник давным-давно так бы и сделал. Попросить Барата – верный дорча с радостью прикончил бы имперца, посмевшего угрожать Олтеру. Только паскудник оказался слишком хитер, написал все секреты в письме, а само послание запрятал…

«А может, выкрасть ночью учителишку, да его самого на столб и прикрутить? – мелькнула кровожадная мысль. – А что? Крайний-то пленник живой еще… Его снять, а Малеха подвесить. Небось мигом тогда все свои секреты поведает».

Стоило отряду покинуть площадь, как ребята ожили, загомонили. Вокруг только и разговоров, что о беспутстве имперцев.

– Это все Крент Грис, – сказал Юркхи. Голос юного степняка слегка подрагивал. – Это он их… На столбы…

– Откуда знаешь? – удивился Кольша.

– Знаю… – неохотно протянул Юркхи. – Наше стойбище недалеко от Арзрата. Неподалеку застава имперская – Крент там командиром был.

Все замолчали, навострили уши. Такого Юркхи раньше не рассказывал!

– Это давно было, еще до моего рождения, – пояснил Юркхи. – Но степь помнит. На заставе в основном арзратцы служили, любители резать улыбки. Но имперцы им не дозволяли, пока Крент не появился. Он даже в походы столбы с собой таскал, на пригорках вкапывал, чтобы издалека видать. Крент лично улыбки резал.

Юркхи замолчал, нахмурился.

– Не грусти, друг мой Юркхи! – толкнул приятеля в плечо Булгуня. – Улыбайся! А то придешь к своей наложнице с таким лицом, будто кислых слив объелся, она тебя и видеть не захочет!

– Ага, не то что танцевать – даже выходить не станет!.. – развеселились вокруг.

– Да и зачем тебе вообще эта наложница? – пожал плечами рачительный Фиддал. – Это же лишний рот кормить.

– У каждого великого хана должны быть наложницы! – запальчиво воскликнул Юркхи. – Много наложниц и много табунов!

– А у твоего отца много всего? – поинтересовался простодушный Кольша, во все глаза глядя на друга.

– Ну… – вильнул взглядом Юркхи. – У отца три жены, а моя мама – младшая… И дома я давно не был…

– Первое выступление – оно самое главное, – наставляла юную танцовщицу Марика. – На всю оставшуюся жизнь запомнится!

Вилея рассеянно кивнула в ответ. Придет все-таки ее нареченный или нет? А вдруг этот степняк и вправду один появится? И что тогда делать?

– Да ты меня не слушаешь! – нахмурилась Марика.

– Слушаю, – буркнула Вилейка. – Свою первую игру на канате пытаюсь вспомнить, да все никак не могу…

Гафр фыркнул – он все утро пытался отговорить сумасбродную девчонку от ее затеи, но так ни в чем и не преуспел. Леа с тревогой посмотрела на подругу и перевела взгляд на рассерженную хозяйку. Та ожгла гневным взглядом одетую на манер танцовщиц Дождевого храма пигалицу – под сплошной шелковой маской блестели непокорные глаза – и расхохоталась:

– Ну, Вилея! Таммата-нуи!..

Вилея в ответ озорно улыбнулась, тряхнула бедрами, всплеснула руками, сделала маленький шажок, другой. В такт движениям забренчали ножные и ручные браслеты. По твердому животу прошла волна…

– Тощая ты, йок, – вздохнул Юсси и взмолился: – Лучше на канате сыграй, а, йок?

Вилейка притопнула, закачала бедрами, наступая на Юсси, и старый степняк покачал головой:

– Ты луноликого ханича сразу призна́ешь. Как танец закончишь – ниц упади перед ним, лицо спрячь и руки протяни. Замри, пока он тебя не позовет или не похвалит…

Гафр поджал губы, однако Вилея лишь вновь рассеянно кивнула. Леа и Марика недоуменно переглянулись. Не перегорит ли девчонка раньше времени, сможет ли танцевать? Ведь гости придут совсем скоро…