Власть голоса

Гениальный безумец, эксцентрик, художник и алхимик, живущий между хаосом и гармонией, разумом и безумием, вибрированием красок и импульсами света, Сальвадор Дали сотворил необычное зрелище у себя в мастерской, которое помогало ему работать. Слушая музыкальные записи, он не довольствовался одним звуком: повсюду прямо на полу были разбросаны разные лампы, которые зажигались и гасли в ритме звуковых колебаний. Акустические волны завладели пространством. Лампы разного цвета включались в зависимости от обертона, частоты или высоты звука. Таким образом, музыкальным вибрациям отвечали световые колебания, излучаемые нитями накаливания: одной частоте соответствовал один цвет. Это был звук и свет «а-ля Дали». В такой психоделической атмосфере танцевали акустические волны Брамса, Бетховена, Каллас, а также некоторые речи и стихи, которые он любил слушать. Как ни странно, стоявшая в глубине комнаты оранжевая лампа никогда не зажигалась. Вплоть до того дня, когда Дали решил послушать диск с речью Гитлера. Внезапно оранжевая лампа засветилась, отозвавшись на сверхвысокую частоту, которой не было ни в одной сонате, и только пронзительный тембр фюрера сумел ее разбудить. Это вибрации, которые были способны наэлектризовать толпу и загипнотизировать весь народ.

Голос Гитлера постепенно повышался с каждой новой фразой, независимо от того, вопросительной она была или нет. От этого казалось, что она всегда завершается пощечиной или выстрелом – на той самой визгливой ноте, благодаря которой зажигалась – я бы даже сказал, обнаруживала свое присутствие – оранжевая лампа. Сначала он говорил не очень громко, и его голос звучал гораздо тише, чем на любом рок-концерте, затем он повышал тон все больше и больше. Темп также менялся: он говорил все быстрее и быстрее.

Любая речь – прежде всего музыка и только потом последовательность слов. Она обращается к нашему слуху, к нашему эмоциональному миру и только потом – к разуму.

Здесь также различают три последовательных и неразделимых шага: сначала оратор обращается к нашим ушам (которым достаточно около доли секунды, чтобы воспринять сообщение), затем к нашему рептильному мозгу (он реагирует на импульсы, первичные рефлексы) и, наконец, к нашему разуму. Мы слышим, чувствуем, понимаем. Для меня эта последовательность получения информации имеет решающее значение для понимания власти голоса.

Алхимики пытались превратить свинец в золото, а ухо незаметно совершает подвиг, превращая звук в жидкость, а затем в некую химическую субстанцию. Информация проходит через внешнее, среднее и внутреннее ухо. В среднем ухе она может приглушаться небольшой мышцей, расположенной у входа во внутреннее ухо, это стременная мышца. При каждом сообщении она сжимается, задерживает звук, затем, после задержки в 40 миллисекунд, передает вибрацию. Внутреннее ухо преобразует механическую информацию в химическую.

Больше чем словами нами управляет музыка голоса, звуки, часто́ты, ритм, музыкальная фраза. Голос существует только в звуке, а точнее, в вокальной музыке. Каждому оратору это более или менее известно. «Музыка прежде всего!» – говорил Верлен. Это очень верно в отношении голоса, и, однако, столь очевидная истина усваивается в основном на бессознательном уровне. Те, кто нами управляют, завораживают нас и зовут за собой. Это делается не словами, а звуками. Слова только определяют направление, потому что сначала мы слышим голос, затем воспринимаем его эмоционально рептильным мозгом и только потом он проходит через кору головного мозга. Эмоция становится чувством, мостиком к области разума.

Голос руководит, слова указывают путь.

«И как Икар», или Добродетель послушания

Вспоминается фильм «И как Икар» Анри Вернея с Ивом Монтаном, вышедший в 1979 году, который представлял еще одну версию убийства Кеннеди, перенесенную в воображаемую страну. В этом фильме есть наряду с прочими одно несомненное достоинство: в нем показан опыт – тест на подчинение власти. Такой эксперимент действительно проводился в Соединенных Штатах в 1960–1963 годах под руководством американского психолога Стенли Милграма. Целью его было выяснить пределы послушания: как далеко могут зайти люди в подчинении вышестоящему – будь то ученые или военные, как в фильме.

Студента (его играл актер, нанятый для эксперимента) привязывают к стулу, и преподаватель (такой же актер) диктует ему слова, которые тот должен запомнить. Каждый раз, когда студент ошибается, его наказывают ударами тока. Аппарат, поражающий с каждым разом все более сильными электрическими разрядами, приводит в действие участник эксперимента, который не знает, что эти разряды ненастоящие. Через некоторое время студент начинает извиваться от боли и умолять, чтобы эксперимент остановили.

В фильме, как и в реальном эксперименте, делается пугающий вывод: только 27 % испытуемых отказывались выполнять указание, после того как сила тока достигала отметки 175 вольт.