Власть и совесть. Политики, люди и народы в лабиринтах смутного времени

Идеализм? Возможно. А где другой выход? Если, даже находясь в крайне тяжелой ситуации, почти все республики, края, области и автономии все еще сохраняют целостность Российской Федерации. Великий народ. Это свидетельствует о высочайших патриотических, духовно-нравственных качествах россиян. Но нельзя злоупотреблять доверием и терпением людей. Можно выводить высокие кривые рейтингов, но если мы – нынешние политики – срочно не примем меры спасения российской федеративной государственности, не будет нам прощения от потомков.

Подобных вопросов остается еще очень много. Может быть, даже более значительных для судеб нашего многонационального Отечества, чем те, которые я затронул в этой книге. Политику в любой сфере общественной, а значит, и государственной жизни необходимо научиться соизмерять с состоянием уникально-самобытных российских народов, адаптировать ее к национально-специфическим и не менее регионально-специфическим условиям жизнедеятельности людей. Только в этом случае будет обеспечено доверие народов Российской Федерации к общефедеральным органам власти. Только при внимательнейшем отношении к судьбам каждого народа, населению каждой республики и региона будет укрепляться целостность и жизнеспособность нашего государства.

Не хочу кого-либо призывать к согласию. Эти призывы набили оскомину, ибо каждый призывающий, как правило, имеет в виду согласие другого перейти на его позиции. Не хочу требовать, чтобы честно работали на Отечество. Хочу, чтобы все мы осмыслили реальное положение вещей и, помогая друг другу, насколько это возможно в нынешних условиях, вытаскивали страну из трясины. Во имя благополучия народов Российской Федерации, сохранения ее целостности и достоинства как великой мировой державы. И дело тут не в национальности, а в состоянии экономики, политики, духа и нравов народных, в нашей способности разумно строить жизнь. Строить, а не разрушать. Лишь созидая; можно стать человеком, можно стать народом. Национальность – это понятие культурно-историческое, эволюционное, а не революционное.

А завершить эту главу я хотел бы своей статьей, опубликованной в декабре 1993 года в «Независимой газете» (№ 235). Идет время – совсем немного прошло его с тех трагически памятных дней, когда дымом моего родного Отечества стали черные клубы дыма над расстрелянным зданием Российского Парламента, зловещие языки пламени над Родиной нашей, в которых, корчась в муках, сгорали надежды на гражданское, на человеческое согласие. Амбициями нескольких политиков страна была поставлена на грань гражданской войны.

Я писал эти строки, когда раны еще обильно кровоточили, когда души погибших еще витали над осиротевшими своими жилищами, когда еще не высохли слезы их матерей, их жен, их детей. Я не могу утешить вас, дорогие мои соотечественники, я не знаю слов, способных облегчить ваше горе. Надо жить. Это все, что могу я сказать.

А статья… Это всего лишь моя попытка хотя бы в общих чертах осмыслить происшедшее, своеобразное послесловие к путчу 1993 года. Пусть же останется она в том виде, в каком была опубликована в газете.

Воля к смерти? Трагедия упущенных возможностей?