Власть королев

На закате Дариус сидел у костра, согнувшись от невыносимой боли в спине. Раны сильно саднили, казалось, что со спины просто сняли кожу, и любое движение – даже дыхание – причиняло муки. Верный Дрей лежал рядом, положив голову Дариусу на колени и поскуливая, не желая покидать хозяина ни на секунду. Дариус пытался покормить его, но Дрей был слишком расстроен и отказывался от пищи. Он оскалил зубы и зарычал, когда Лоти принесла Дариусу холодный компресс, пропитанный целебной мазью, и положила ему на спину. Она проделывала это уже не в первый раз, изо всех сил стараясь облегчить его боль. В этот раз он заметил слёзы в её глазах, и понял, как сильно она себя винит за то, что с ним случилось.

«Ты этого не заслужил», – сказала она. «Ты пострадал за мой поступок».

Дариус покачал головой.

«Это ты пострадала за всех нас», – поправил он её. «Задача противостоять Империи не должна была упасть только на твои плечи. То, что ты сделала для своего брата и для всех нас было очень благородно. А то, что я сделал для тебя, было единственно возможным решением».

Лоти тихонько плакала, обтирая его раны, и смахивала слёзы тыльной стороной ладони.

«А теперь что?» – спросила она. «Ради чего все это? Они вернутся утром. Они заберут меня и всех изувечат. Или ещё хуже – всех убьют».

Дариус ещё раз несогласно покачал головой.

«Я не позволю им тебя забрать», – сказал он. «Я не стану просто стоять и смотреть, как они тебя выдадут ради спасения собственной шкуры».

«Но иначе умрём мы все», – возразила Лоти уверенно.

«Может быть», – сказал он. «Но разве нет ничего хуже? Мы, хотя бы, умрём вместе».

По выражению её лица Дариус понял, насколько эти слова её тронули, насколько преданной и благодарной ему она сейчас была.

«Я никогда не буду того, на что ты пошёл ради меня сегодня», – сказала Лоти. «Никогда. Пока я жива. Моё сердце принадлежит тебе целиком, независимо от того, умрём мы завтра или нет, понимаешь? Я – твоя. И я буду любить тебя с этого самого момента и до конца времён».

Она наклонилась и поцеловала его, а он поцеловал её в ответ. Это был долгий многозначительный поцелуй, во время которого Дариус услышал, как её сердце забилось чаще. Она отстранилась, и её взгляд затуманился. Дариус чувствовал, что она была с ним искренна, и её поцелуй заставил заглушил боль от его ран. Он бы с радостью сделал для неё тоже самое ещё раз, не смотря ни на боль, ни на страдания.

Протрубил деревенский рог и все собрались вокруг общего костра. Рядом с Дариусом и Лоти восседал совет старейшин и ещё сотня их односельчан. В воздухе ощущалась тревога и отчаяние, а лица людей были искажены паникой. Они громко переговаривались и спорили друг с другом. Дариус не мог их винить – эта ночь вполне могла оказаться их последней на земле. От завтрашнего дня они ждали разрушений и пыток, и едва ли могли повлиять на своё будущее.

Рог протрубил второй раз и все утихли, когда вперёд вышел вождь Бокбу, поднял ладони и, сурово глядя на Дариуса и Лоти, начал свою речь.

«Ваши действия подставили наш народ под удар», – произнёс он медленно и хмуро. «Но сейчас это не важно. Важно то, – обратился он ко всем, – какой выбор лежит перед нами. Что мы выберем на рассвете? Казнь или увечье?»

Толпа забурлила, селяне старались перекричать друг друга.

«Конечно, мы выберем увечье, а не смерть – что тут обсуждать!» – заявил один.

«Я не позволю себя калечить!» – вопил Радж. «Я сначала умру!»

В беспорядочном споре, где у каждого было своё мнение, уже ничего было не разобрать. Дариус был шокирован: даже перспектива позорного отсечения пальца не заставила жителей его деревни подняться, большинство не хотело стоять за себя. Какой ещё им нужен был повод? Неужели их дух был уже настолько сломлен?

«Это не выбор», – сказал один из старейшин. «Ни один человек не станет выбирать из таких вариантов. Это ужасное проклятье, павшее на всех нас».

Толпа стихла и в наступившей долгой тишине было слышно только завывание ветра.

«У нас есть выбор!» – выкрикнул кто-то наконец. «Мы можем выдать им девчонку!»

Некоторые селяне робко одобрительно закивали.

«Из-за неё мы все в опасности!» – кричал он. «Она нарушила закон. Она виновата! Пусть заплатит!»

Поддержки стало больше, а возражений – значительно меньше. Дариус не понимал, как его народ жил в таком разладе с самим собой, как они могли хотеть выдать Лоти.

«Есть и другой выбор!» – вмешался ещё один старейшина, поднимая руки, и все прислушались. «Можем отдать им девчонку, а потом умолять их о милости. Может, они смягчатся и не станут ни убивать, ни калечить нас».

«Они всё рвано могут сделать и то и другое!» – напомнил кто-то из толпы.

Кричавшего тоже поддержали, и в толпе снова начало нарастать возбуждённое бормотание, пока Бокбу не встал и не поднял обе ладони вверх. Все уважительно повернулись к нему и замолчали.

Вождь откашлялся и принял властный вид.