Власть любви

От виселицы его спасла Хелла. Она сказала правду родителям. Нет, сама к Эльхору, избитому и голодному, в камеру девушка не приходила. Парня освободили под давлением родителей Хеллы. Они знали правду, хотя для всех, именно Эльхор был убийцей.

Я понимал, чем руководствовался Эльхор. Он желал защитить любимую и скрыть правду о необычном даре.

Но явно оказался не готов к тому, что Хелле запретят видеться с ним. Больше трех месяцев он не видел ее. Постоянные издевательства — вот что выпало на его долю. Даже отец перестал звать его сыном. Все чаще парень оставался один на один со своими мыслями и стихией огня. Прав был старик, огонь подчинялся ему охотнее. Он словно ластился к рукам парня.

А вот Хелла… Хелла напрочь забыла о своем даре и «дяденьке». Если первые месяцы, после их разлуки Эльхор пытался пробудить в ней память и зов стихий, то позже потерял всякую надежду. А потом и вовсе пообещал ей перестать пользоваться своим даром.

Так прошло еще два года.

Хелла так и не вспомнила ни о чем. Жители городка не собирались забывать ошибки Эльхора, а потому за эти два года кузнечное дело отца захирело. Все стали обращаться к другому мастеру. Отец парня спился, а затем и умер, так и не подпустив к себе убийцу. Тот факт, что это было не специально, никого не волновал. Город разрастался. Люди становились злее, завистливей, зажиточней. В них неуловимо что-то менялось. Не во всех. Но словно добро исчезало из их глаз.

Мальчишка держался из-за Хеллы. Не уходил из города, выискивал возможности заработка. Жил впроголодь. Но его поддерживала любовь девушки.

Родители Хеллы не могли не видеть эту болезненную привязанность. Не могли не знать, что сердце парня бьется для их дочери. Впрочем, как и ее для него. И все равно не желали этой связи.

Отец Хеллы нанял парня отвезти в соседний город товар, а когда тот вернулся, узнал, что Хелла помолвлена с другим. Да и своими глазами видел любимую, гуляющую под руку с незнакомым парнем.

Это стало последней каплей. Юношеский максимализм и горечь обиды не дали ему мыслить трезво. Он не стал искать встречи с Хеллой, не желал с ней разговаривать. А принял, ка кон тогда думал единственно правильное решение — умереть.

Нет, парень не пытался убить себя с помощью холодного оружия, да и не прыгал ни откуда.

Он бежал к домику тетушки Пайи в надежде, что проход в иной мир не исчез. Что Драгонария все еще существует. А я, глядя на его бег, вдруг с ясностью осознал, что прав был Безумный Артефактор! Его теория зарождения магии единственно правильная!

Мир не исчез, но в нем больше не было ярких домов. Ничего не было, кроме черной земли и черного неба, в которое устремился столп огня. Уже не такой сильный, не такой яркий.

«— Дяденька, лишь вы остались у меня, — подходя к огню, шептал Эльхор и утирал льющиеся ручьем слезы. — Примите в вашу семью»

С разбега парень нырнул в этот «мертвый» огонь.

Я кричал от боли вместе с ним. Я знал это. Я чувствовал все то, что чувствовал он. Боль, от которой лопались сосуды. Хлестала из носа и ушей кровь. Но вопреки всему, его тело не стало прахом. Да и душа не спешила покидать крепкий остов. Агония длилась вечность.

События прошлого вставали перед моим взором, словно я листал книгу с картинками. Я не слышал голосов, но точно знал, что происходило несколько веков назад, чувствовал на собственной шкуре все, что чувствовал Эльхор. И когда я открыл глаза, уже знал истину. Какой бы неприглядной не была правда и какими бы ужасающими не были деяния моего предка, сейчас я понимал его и не осуждал.

Мне понадобилась лишь секунда, чтобы освободиться. С минуту я разглядывал людей в плащах, что пали ниц, а затем взмахнул рукой, призывая огонь. Я сжег всех: живых и мертвых. А после, чтобы пожарище не разрослось, призвал стихию воды.

— Дяденька, — позвал я, зная, что мне ответят. — Вы солгали ему. Мир, брошенный к ногам Хеллы, не мог вернуть ему ее любовь.

— Я не лгал. — Велиар возник передо мной. — Это он не понял меня.

— Подарить любимой мир. — Я хорошо помню, какую волну удивления вызвали слова наставника в душе парня. И мне известно, что он сделал, когда возвратился в свой город. — Эльхор не разменивался по мелочам.

— А твой облик не вернулся. — Обнажив клыки, выдохнул демон. — Твоя личина при тебе. Ты должен снять ее.

— Знаю. — Скривился я. — И знаю, как это сделать.

Глава двадцать первая

Хейли Сизери

— Добавьте серебряных нитей, — приказал отец. И тон его был таким, что я бы поостереглась спорить.

Служанки засуетились, расплетая мою прическу. Теперь сложную косу, венком ложащуюся на голову, следовало заплетать с нитями.

Отдав указание, отец вышел. Сегодня состоится последнее испытание. Удивительно, но я, к примеру, не знала, что отцу вернули всю собственность, которую отняли двадцать три года назад.

И сейчас мы находились в столичном доме Сизери. А вот поместье стало летней резиденцией Сизери. Звучит пафосно, словно мы королевская династия.