Власть предыстории

Мир предлюдей не знал и не мог знать Инакомыслия. Оно было чуждо пратолпе. Мало того, — опасно для нее, ибо разрушало самую ее основу: имитативность поведения, унитарность выполнения действий всеми ее участниками. Любое отклонение от единства и однообразия насильственно стиралось — и с тем большей жесто костью, чем дальше отклонялась мысль и поведение отдельного палеоантропа от пратолпового.

Но неандертальцы, обладающие сознанием и речью, а затем и люди попали в исключительно трудные условия существования: толпа не могла помочь в добыче мяса, в защите от хищников. Они должны были или погибнуть, или создать способы и методы защиты от агрессивной биосреды. Орудия ближнего боя — рубила — теперь не годились, они удобны лишь в пратолпе. Предстояло создать дистантное оружие, способное поражать противника на дальнем расстоянии, не ставя себя под угрозу. Для этого требовалось отклониться от старинного стандарта, проявить Инакомыслие и изобрести нечто новое, чего не знал миллионолетний мир предлюдей.

В сообществах человека появились копья и дротики, топоры с рукоятками — все они как бы удлиняли руку, создавая возможность поражать противника на дальнем расстоянии. Инакомыслие внесло в мир первых людей полный переворот, названный неолитической революцией. Главный ее смысл в том, что возникло оружие дальнего боя, дистантного поражения. И, конечно, первой целью этого оружия стали хищники. Они, видимо, вскоре заметили, что среди их могущественных врагов произошло размежевание. Одни — по-прежнему опасны, другие — не в состоянии ответить на удар лапы с когтями набегом пратолпы. Хищники осмелели и все чаще нападали на сообщества как неандертальцев, так и людей. Передние человека начало постепенно и неотвратимо разрушать давно сложившееся равновесие — «травоядные — хищники — собаки — неандертальцы». Хозяева земли почувствовали, что их существование под угрозой… Набеги хищников участились. Они явно выходили из повиновения. Человек стал опасен и другим: охотясь на хищников, он умертвлял поставщиков мяса ко двору его королевского величества Неандертальца.

Между популяциями людей и их предков появилась напряженность во взаимоотношениях. До сих пор между ними не существовало открытых столкновений, не было и причин к этому. Поведение людей, разрушающих экологическую нишу неандертальцев, должно было неминуемо повести к конфликту. И хозяева земли сумели показать людям свою мощь и силу. Улары пратолпы по поселениям людей быстро доказали, кто истинный властитель планеты, посеяли невыразимый ужас, ставший основой преклонения перед могущественными Бонами. Раньше Боги были могучими и жалостливыми, теперь они сделались гневными, их рука карала беспощадно и неотвратимо.

Однако в этот период между неандертальцами и людьми все еще сохранялся относительный мир. Теперь он основывался на полном и безоговорочном признании могущества «Богов», перед которыми люди трепетали. В кольце «травоядные — хищник — собака — неандертальцы» люди постепенно заменили хищника; они охотились за травоядными и часть своей добычи отдавали гоминидам. Этот обычай закрепился в веках, стал незыблемым и обрел определенный ритуал. Подражая предлюдям, сплачивающимся в пратолпу, то есть извиваясь, испуская крики и вопли, впадая в экстаз и истерию, словно в шаманском танце (каким он и станет через тысячелетия), чтобы его приняли за своего, один из людей с жертвой в руках приближался к «Богам» и оставлял добычу. Его подстерегала серьезная опасность: он мог быть растерзан, но моги избегнуть «кары Богов», если его жертва была им угодна.

Именно таким образом, на наш взгляд, зародилась первобытная религия с ее непременными атрибутами: боги действительно были всемогущи по сравнению с человеком (4.2.2.), они как две капли воды похожи на человека (4.2.3.) и принимали из его рук искупительную жертву (4.2.4.).