Рэй Курцвейл, в настоящее время технический директор Google, также пытается приблизиться к универсальному интеллекту, идя по пути, сильно ориентированному на понимание речи. Курцвейл прославился, издав в 2005 году книгу «Сингулярность уже близка»[168], благодаря которой стал считаться самым видным пропагандистом идеи «сингулярности». Курцвейл и его многочисленные последователи верят, что в один прекрасный день сингулярность приведет к появлению сверхчеловеческого машинного интеллекта, обусловив резкий перелом и крутой подъем кривой исторического развития человечества. В этой точке перегиба ускорение технологического прогресса станет настолько быстрым, что полностью, в немыслимых масштабах, преобразует каждую составляющую нашей жизни и цивилизации.
В 2012 году Курцвейл опубликовал еще одну книгу — «Как создать разум», в которой обрисовал концептуальную модель человеческого мышления[169]. По его мнению, в головном мозге действует около 300 млн иерархических модулей, каждый из которых «способен распознавать последовательный образ и допускает определенную степень изменчивости»[170]. Курцвейл считает, что на основе этого модульного подхода можно в конце концов создать систему, способную учиться на намного меньшем объеме данных, чем современные системы глубокого обучения, в которых используется только контролируемое обучение или только обучение с подкреплением. Курцвейл обратился к Ларри Пейджу из Google за финансированием венчурного предприятия для практического воплощения этих идей. Но Пейдж убедил его вместо этого прийти в Google и реализовать свое видение, используя такое преимущество, как колоссальные вычислительные ресурсы компании.
На протяжении нескольких десятилетий Курцвейл предсказывает — и по-прежнему в это верит, — что универсальный ИИ будет создан примерно в 2029 году. В отличие от многих исследователей ИИ, он сохраняет веру в тест Тьюринга как эффективный показатель интеллекта человеческого уровня. Этот тест, предложенный Аланом Тьюрингом в статье 1950 года, в сущности представляет собой диалог, в ходе которого эксперт пытается определить, является ли собеседник человеком или машиной. Если эксперт (или коллегия экспертов) не может отличить компьютер от человека, это означает, что компьютер прошел тест Тьюринга. Многие специалисты не считают тест Тьюринга эффективным критерием отчасти потому, что он оказался не защищенным от мошенничества. Например, в 2014 году на конкурсе, устроенном Редингским университетом в Великобритании, чат-бот, созданный 13-летним украинцем, обманул судей, объявивших этот алгоритм первым, прошедшим тест Тьюринга. Разговор, впрочем, длился каких-то пять минут, и практически никто из специалистов в области искусственного интеллекта не отнесся к этому заявлению серьезно.
Курцвейл тем не менее уверен, что намного более строгий вариант этого теста был бы надежным индикатором подлинного машинного интеллекта. В 2002 году он заключил пари на $20 000 с предпринимателем Митчем Капором. В пари оговаривается сложный комплекс правил, включая наличие судейской коллегии из трех человек и четырех конкурсантов — чат-бота на основе ИИ и троих людей[171]. Курцвейл выиграет пари лишь при условии, что к концу 2029 года большинство судей сочтет ИИ-систему человеком после двухчасового диалога с каждым из конкурсантов. Мне представляется, что прохождение этого теста было бы убедительным доказательством появления ИИ человеческого уровня.
Хотя Курцвейл известен как изобретатель, сейчас в нем видят прежде всего футуриста с довольно проработанной теорией долгосрочного ускорения технологического развития и набором экстравагантных, если не сказать завиральных идей о том, куда приведет этот прогресс. Говорят, он ежедневно принимает 100 или больше пищевых добавок в надежде продлить жизнь[172]. Более того, он верит, что уже достиг «второй космической скорости в обретении долголетия», иными словами, рассчитывает доживать до каждой следующей инновации в области медицины, продлевающей жизнь[173]. Делайте это бесконечно, избегая попадания под пресловутый автобус, — и вы достигнете бессмертия. Курцвейл сказал мне, что не пройдет и десяти лет, как любой из нас сможет позволить себе следовать этому плану. Он считает использование продвинутого искусственного интеллекта для высокоточного моделирования биохимических процессов важнейшей движущей силой прогресса. «Если бы мы смогли смоделировать биологические процессы, а в этом нет ничего невозможного, то сумели бы проводить клинические испытания за часы, а не за годы и генерировать собственные данные, как делаем это с беспилотными машинами, настольными играми или математикой», — сообщил он мне[174].