Власть шпаги

— Карл Линдберг? — изумленно переспросил Никита Петрович. — Законник Карл?

— Да, его именно так и называют…

— И когда же суд?

— Говорят, уже очень скоро. Может быть, завтра уже.

* * *

Законник Карл проживал в каменном трехэтажном доме на Средней улице, с небольшим садом на заднем дворике и выкрашенным в темно-красный цвет фасадом в три окна. Принадлежал судье этот особняк лично или было арендован — бог весть, но все жители Ниена называли сие здание — дом судьи, и никак иначе.

Облаченный в серый неприметный кафтан и черную широкополую шляпу, какие обычно носят приказчики, Бутурлин затаился у самой ограды, выжидая удобный момент и сквозь заросли азалии поглядывая на красивую юную девушку, блондинку в темно-голубом с переливами платье, качавшуюся на качелях в глубине двора.

Ага, вот и нужный момент! Служанка ушла — скрылась в доме, а судьи и не было — уехал с утра по делам. Что ж касаемо жены господина Линдберга — так та умерла года три назад или того более, с тех пор Законник Карл оставался вдовцом. Еще в доме жили верные слуги, служанка и вот, младшая дочь Кристина, особа, ввиду юного возраста еще не замужняя и довольно капризная, взбалмошная, избалованная. Кто б только видел, как она обращалась со служанкой?! Впрочем, все видели, знали, да.

— Госпожа Кристина Линдберг? — подойдя к самой ограде, Никита Петрович галантно приподнял шляпу.

— Ну я, и что с того? — отложив книжицу, скривила губы красотка. — Вы зачем здесь, по дворам, ошиваетесь? Я сейчас кликну слуг!

— О, моя госпожа… — прижав снятую шляпу к груди, Бутурлин поклонился и тут же изобразил самую радушную улыбку, на которую только оказался способен.

— Никакая я не ваша! Эй, слуги!

— Я из лавки господина Февариуса. Это у пристани, знаете… Он меня послал…

— Из лавки? — бледное, какое-то кукольное личико девушки изобразило крайнюю заинтересованность. — Послал вас ко мне? Но я ничего такого не просила.

— Ах, ну я и дурак! — Бутурлин хлопнул себя по лбу и рассмеялся. — Ну, как же я мог перепутать вас с госпожой Амалией Кренсберг! Ну да, это ж именно она просила отложить для нее китайский веер с лаковой ручкой. И, кроме веера, еще кое-что…

— Амалия просила? Веер? — пухленькие губки девчонки капризно надулись, в пустых светло-голубых глазках вспыхнули искорки интереса.

— Что же, разве господин Февариус не знает, что у Амалии Кренсберг совершенно нет вкуса?! Да ей что угодно можно отложить… Так, говорите, веер?

— И еще прекраснейшие брабантские кружева! — изогнулся в поклоне Бутурлин. — Такие, знаете, с голубоватым отливом. Очень, очень пойдут к вашим прекрасным глазам. О, там такое искусное плетение, такая тонкая нить! Сама роскошь… И недорого.

— А сколько — недорого? — Кристина нетерпеливо дернула шеей. — Ну?

— Об этом с хозяином надо разговаривать, прелестная госпожа… Впрочем… — тут лоцман горделиво выпрямился и выпятил грудь. — Я и сам открываю мастерскую… и кружева, и веера, и всякие другие подобные вещицы, знаете ли… Даже платья будем шить! Из этого… из набивной ткани… Но сам-то я как-то не очень в дамской моде сведущ.

— Вижу, что не сведущи, — хмыкнула девушка, на красивом кукольном личике ее появилась все та же гримаса, презрительная, но… уже с неким дружелюбием и явной заинтересованностью.

— И я вот хотел пригласить для консультации госпожу Амалию Крен…

— Ха! — резко оборвав лоцмана, Кристина громко расхохоталась.

Столь резкий смех вообще-то считался неприличным, и не очень-то шел такой юной деве — на вид Кристине было лет тринадцать-четырнадцать. Самое время замуж!

— Кого-кого вы пригласили? Амалию? Эту набитую дуру! Ха-ха!

— Но она же ваша подруга, кажется…

— Хм, подруга… так, общаемся иногда. Но… вы же ей не расскажете, что я ее…

— О, конечно же нет, моя госпожа! — Никита Петрович скорбно покачал головою и причмокнул. — Но она обещала прийти завтра… глянуть, посоветовать чего… Не за просто так, конечно. Я ведь понимаю, каждый совет нуждается в достойной оплате. Тем более если это совет человека знающего…

— Ну, вы нашли знающую! — отмахнулась дочка судьи. — Амалия вообще одевается, как кухарка…

— Тогда кого же мне еще спросить? Вот, если б вы согласились… У вас же бездна, просто бездна вкуса, юная госпожа. Это ж по всему видно!

— Что ж, — хмыкнув, Кристина милостиво кивнула. — Может, я и соглашусь — как попросите.

— Но… отпустит ли вас папенька?

— Вот еще! Буду я кого спрашивать. Ага! Куда идти? Говорите! Надеюсь, ваша мастерская не очень-то далеко…

— Нет, не очень… тут на лодке — совсем чуть-чуть. Госпожа Амалия говорила, что…

— Давно хотела покататься на лодке! Ну, и чего мы стоим? Веди те же меня… как вас…

— Юлиус, моя госпожа. Юлиус Брамс. О, как я вам признателен, как…

* * *