Властелин Хаоса

По существу, Гавин узнал не намного больше того, что уже рассказал ей при первой встрече. Но он совсем не был уверен, что ищут именно ее, а потому просил лишь проявлять осторожность, не направлять Силу и вообще держаться подальше от Айз Седай. Вот только Гавин, как ни убеждал ее, похоже, сам сомневался в своих словах. Да еще и переоделся, чтобы быть понезаметнее… Эгвейн не стала упоминать об этой его маскировке. Он опасался, что если эти Айз Седай найдут ее, то ей грозят неприятности, тревожился, что ненароком может навести их на нее. Гавин настолько боялся за нее, что готов был даже отказаться от свиданий, хотя этого ему хотелось меньше всего. И в то же время он искренне считал, что самое лучшее для нее – каким-то образом вернуться в Тар Валон. В Башню. То ли пробраться туда, то ли договориться с Койрен и ее компанией и возвратиться с ними. Свет, впору было на него разозлиться. Ишь чего удумал – решать за нее, что для нее лучше. Только вот злиться почему-то вовсе не хотелось. И о чем бы Эгвейн ни думала, мысли ее в конечном итоге почему-то возвращались к нему.

Ну хватит, сказала себе Эгвейн и, закусив губу, сосредоточилась на вещах серьезных. Айз Седай из Башни. Если бы только она могла заставить себя задать Гавину несколько вопросов. Маленьких, совсем невинных вопросиков: например, к каким Айя принадлежат эти посланницы Башни, или куда они ходят, или… Но нет, она ведь дала себе слово, и нарушить его – значит лишиться чести. Никаких вопросов. Только то, о чем расскажет сам.

Но что бы он там ни говорил, у нее нет причин думать, что они ищут именно Эгвейн ал’Вир. Правда – неохотно признала она, – не было оснований для уверенности в обратном. Оставалось лишь предполагать и надеяться. То, что ни один шпион Башни не признал Эгвейн ал’Вир в айильской женщине, еще не значило, что никто не слышал этого имени. Иные, наверное, слышали и об Эгвейн Седай из Зеленой Айя. Эта мысль заставила девушку вздрогнуть. Отныне ей придется быть осторожной, особенно в городе. Крайне осторожной.

Айильский лагерь, раскинувшийся на холмах к востоку от города, тянулся многие мили. Среди низких палаток было заметно движение, но поблизости Эгвейн видела лишь кучку гай’шайн. И никаких Хранительниц Мудрости. Она стыдилась того, что нарушила данное им – точнее, Эмис, но ведь это все равно что им всем – обещание. Необходимость уже не казалась ей убедительным оправданием.

– Эгвейн! – послышался звонкий женский голос. – Присоединяйся к нам. – Суранда, ученица Сорилеи, высунула из ближайшей палатки золотистую голову и призывно махала рукой. – Сегодня все Хранительницы собрались на совет, и мы свободны до конца дня. Представляешь, до конца дня!

Такое случалось редко, и Эгвейн не могла не откликнуться на приглашение.

В палатке горели маленькие лампады – пологи закрывались наглухо, чтобы уберечься от пыли, но из-за этого внутрь не проникали солнечные лучи. При свете лампад расположившиеся на подушках молодые женщины читали книги, вязали или занимались вышиванием. Две девушки играли в «кошачью колыбельку». Некоторые тихонько переговаривались. Появление Эгвейн было встречено веселыми приветствиями. В палатке находились не только ученицы Хранительниц, но и пришедшие их навестить родственницы – две матери и несколько первых сестер. Старшие женщины носили почти столько же украшений, сколько и Хранительницы Мудрости. Почти все распустили шнуровку на своих блузах, а шали подвязали вокруг талии, хотя духота, похоже, вовсе их не беспокоила.

Гай’шайн переходил от одной женщины к другой и подливал чай в чашки. Нечто неуловимое в его манере держаться наводило на мысль, что он не алгай’д’сисвай, а ремесленник; почему-то его столь же суровое лицо казалось все же чуть мягче, а покорное поведение вроде бы давалось ему немногим легче. На голове мужчины красовалась повязка сисвай’аман, но, хотя гай’шайн подобало носить только белое, ни одна женщина не обращала на его повязку внимания.

Эгвейн тоже затянула шаль на поясе, с удовольствием ополоснула лицо и руки и, слегка распустив шнуровку у ворота блузы, уселась на красную подушку между Сурандой и рыжеволосой Эстейр, ученицей Аэрон.

– А о чем собирались совещаться Хранительницы Мудрости? – спросила Эгвейн, хотя мысли ее были заняты другим. Она не собиралась полностью отказываться от посещений города и была готова хоть каждое утро заглядывать в «Долговязый малый», хотя от ухмылочек содержательницы гостиницы щеки ее горели огнем. Одному Свету ведомо, что воображала эта женщина! Но одно было решено твердо – подслушивать возле особняка леди Арилин Эгвейн больше не станет. Расставшись с Гавином, она подошла к этому дому достаточно близко, чтобы почувствовать, как внутри кто-то опять направляет Силу, но задерживаться не стала, лишь выглянула разок из-за угла. У нее было такое ощущение, будто сзади вот-вот подойдет Несан. – Кто-нибудь знает?