Властелин Хаоса

– Удивляюсь, – сказал Ранд, – почему ты до сих пор не предложил мне ударить по Саммаэлю, коли уверяешь, что управиться с Айз Седай не так уж трудно. Мы с тобой да несколько твоих учеников, тех, кто посильней, откроем переходные врата в Иллиан и обрушимся прямо на него. Этот, – Ранд кивнул на труп, – наверняка подослан Саммаэлем.

– Может быть, – отозвался Таим, глянув на Серого Человека. – Я дорого бы дал, чтобы быть в том уверенным.

Точнее не скажешь.

– Что касается Иллиана, – продолжил Таим, – боюсь, это потруднее, чем сладить с парочкой-другой Айз Седай. Я не раз задавал себе вопрос: сам-то ты на месте Саммаэля как бы поступил? Думаю, он наплел таких ловушек, что всякий мужчина, который хоть подумает о том, чтобы воспользоваться Единой Силой, будет сразу же обнаружен, и Саммаэль в тот же миг испепелит его на месте.

С этим Ранд не мог не согласиться, – конечно же, кто, как не Саммаэль, знает, как лучше всего защитить свое логово. Может, все дело в том, что Льюс Тэрин безумен? Да вдобавок еще и ревнив? Сам Ранд убеждал себя, что не посещает школу Таима вовсе не из зависти к его успехам, но…

– Ладно, новости ты доставил. Предлагаю тебе присмотреть за обучением этого Джахара Наришмы. Займись им как следует. Возможно, вскоре нам потребуются его способности.

Темные глаза Таима блеснули. Молча кивнув, он направил Силу и открыл переходные врата прямо на том месте, где стоял, ступил в них и исчез. Ранд заставил себя усидеть на месте, опустошенно глядя, как врата истончились до сверкающей линии. Не хватало ему, едва управившись с Льюсом Тэрином, вновь ввязаться в борьбу с ним, не говоря уже о том, что он мог проиграть и тогда Льюс Тэрин, в его, Ранда, образе, попытался бы покончить с Таимом. Дался ему этот Таим, почему он так желает ему смерти? Впрочем, Льюс Тэрин, похоже, желает смерти всем, не исключая и самого себя.

Если учесть, что едва рассвело, утро выдалось весьма богатое событиями. И хороших новостей было больше, чем плохих. Ранд снова посмотрел на Серого Человека, распростертого на полу, – выжженная рана спеклась мгновенно и почти не кровоточила, но он не хотел, чтобы госпожа Харфор увидела на ковре хотя бы одно кровавое пятнышко. Сказать-то главная горничная ничего не скажет, потому как и без этого даст понять, что она о нем думает. Ну а что до Госпожи Волн Морского народа, то пусть себе дуется, коли ей угодно, у него и без нее забот по горло.

Нандера и Джалани все еще переминались с ноги на ногу возле дверей, хотя им следовало занять свой пост сразу же после того, как ушел Таим.

– Если вы переживаете из-за Серого Человека, – сказал Ранд, – выбросьте это из головы. Только глупец мог рассчитывать увидеть Бездушного, ну разве что случайно, а вы, по-моему, вовсе не глупы.

– Не в том дело, – буркнула Нандера. Джалани стиснула зубы, словно стараясь сдержать просившиеся на язык слова.

И тут он понял. Они знали, что не могли увидеть Серого Человека, но все равно стыдились того, что он прошел мимо них. Стыдились и боялись, что кто-нибудь узнает об их «оплошности».

– Слушайте меня, – сказал Ранд. – Никто не должен знать ни о том, что здесь побывал Таим, ни тем более о том, что он говорил. Слухи о школе и так будоражат людей; не хватало еще, чтобы они начали бояться появления Таима или кого-нибудь из его учеников в собственной спальне. А лучше всего держать рот на замке и о случившемся сегодня утром распространяться как можно меньше. Труп нам, понятное дело, не скрыть, так что придется объяснить, что какой-то негодяй пытался меня убить, но был убит сам. Я намерен говорить именно так и прошу вас не выставлять меня лжецом.

На сей раз на их лицах явно читалась признательность.

– Я имею тох, – пробормотали Нандера и Джалани почти одновременно.

Ранд откашлялся – он к этому не стремился, но что поделаешь, коли у них от этого на душе легчает. И тут его посетила мысль насчет Сулин. Ей такое, наверное, не особенно понравится, зато вроде бы вполне укладывается в исполнение этого самого тох. Может быть, занимаясь тем, что ей не нравится, она в какой-то степени приблизится и к исполнению своего тох.

– Ступайте на пост, не то я подумаю, будто и вы любуетесь моими бровями, – припомнил он ехидную шпильку Нандеры. Значит, Авиенду интересуют его брови? – Ступайте и пришлите кого-нибудь, пусть унесут этого малого.

Девы ушли, улыбаясь и переговариваясь на языке жестов.

Ранд взял Авиенду за руку:

– Ты, кажется, хотела со мной поговорить. Пойдем в ту комнату, поговорим там, пока здесь все не почистят.

Если на ковре и остались пятна, ему, возможно, удастся вывести их с помощью Силы.

– Нет, не там! – вырвав руку, воскликнула Авиенда и, несколько умерив тон, добавила: – Почему бы нам не поговорить здесь?

И впрямь, почему? Не станет же она принимать в расчет такой пустяк, как труп на ковре. Авиенда чуть ли не силой запихнула Ранда обратно в кресло, внимательно посмотрела на него, глубоко вздохнула и наконец заговорила:

– Джи’и’тох – это сама суть Айил. Мы и есть джи’и’тох. Сегодня утром ты осрамил меня. Разве я тебя не учила?..