Властелин Хаоса

При упоминании имени Хамана собиравшийся снова сесть Лойал застыл, согнув колени, а потом, закрыв глаза, медленно-медленно опустился на парапет.

– Старейшина Хаман, – пробормотал он, потирая лицо. – Старейшина и моя мать. – Огир поднял взор на Перрина и, словно невзначай, спросил: – С ними больше никого не было?

Голос его прозвучал необычайно тихо для огира – словно гигантский шмель гудел в огромном кувшине.

– Молодая огирская женщина по имени Эрит, – ответил Ранд. – Ты… – Он так и не закончил.

Издав горестный стон, Лойал снова вскочил на ноги. В дверях и окнах, выходивших во дворик, появились головы слуг, привлеченных необычным шумом. Огир принялся нервно мерить шагами двор, брови и уши его обвисли.

– Жена! – стонал он. – Женщина с моей матерью и старейшиной Хаманом. Они нашли мне жену – вот что все это значит! А я слишком молод, чтобы жениться!

Ранд прикрыл улыбку ладонью: может, для огира Лойал и молод, но ему никак не меньше девяноста.

– Они отволокут меня обратно в стеддинг Шангтай, – причитал гигант. – Я знаю, мне ни за что не позволят путешествовать с вами, а ведь я еще не собрал достаточно материала для своей книги… Конечно, Перрин, ты-то можешь улыбаться. Твоя Фэйли делает все, что ты скажешь.

Перрин поперхнулся дымом, так что Ранду пришлось похлопать его по спине.

– У нас все по-другому, – продолжал Лойал. – Спорить с женой не принято, это считается грубостью. Непозволительной грубостью. Она заставит меня осесть где-нибудь, найти себе солидное, подобающее семейному огиру занятие – древопесни или… – Неожиданно он задумался и перестал метаться по дворику. – Как ты сказал… Эрит?

Ранд кивнул. Перрин наконец прокашлялся, но на Лойала посматривал как-то странно.

– Эрит, дочь Ивы, дочери Алар?

Ранд снова кивнул, и Лойал присел на парапет фонтана:

– Так ведь я ее знаю. Может, и ты помнишь – мы встречались в стеддинге Тсофу.

– Как раз это я и пытаюсь тебе втолковать, – терпеливо, но не без лукавства промолвил Ранд. – Помнится, она сказала, что ты красивый. И подарила тебе цветок.

– Может, она что-то такое и говорила, – смущенно пробормотал Лойал. – Запамятовал я.

Однако рука огира непроизвольно потянулась к карману, где – Ранд готов был поручиться – в одной из книжек бережно хранился засушенный цветок. Прогрохотал гром – это огир прочистил горло.

– Эрит очень красивая, красивее ее я никого не видел. И умная. Она внимательно слушала, когда я объяснял ей теорию Сердена – Сердена, сына Колома, сына Радлина. Лет шестьсот назад он нашел объяснение тому, как Пути… – Он умолк, заметив ухмылки друзей. – Правда-правда, она внимательно слушала. Ей было интересно.

– Не сомневаюсь, – уклончиво обронил Ранд. Упоминание о Путях навело его на кое-какие размышления. Большинство Путевых врат находилось вблизи стеддингов, а стеддинги – это как раз то, что нужно Лойалу. Конечно, прямо в стеддинг он переместить Лойала не мог – Сила там не действует, но открыть проход рядом вполне возможно.

– Послушай, Лойал, – сказал Ранд. – Я хочу выставить охрану у всех Путевых врат, и мне потребуется тот, кто может не только отыскать их, но и переговорить со всеми старейшинами и добиться их разрешения.

– О Свет! – недовольно пробурчал Перрин. Выбив трубку, он растер каблуком золу по плитам дворика. – Свет! Мэта ты посылаешь «пугать» Айз Седай, меня с двумя сотнями твоих же земляков хочешь бросить в самое горнило войны с Саммаэлем, а теперь и до Лойала добрался. Опомнись, взгляни на него, он ведь только что прибыл. Чтоб ты сгорел, Ранд, ему нужно отдохнуть! Есть хоть один человек, которого ты не намерен использовать? Может, тебе угодно и Фэйли отправить на поиски Могидин? Или Семираг? О Свет!

Волна гнева заставила Ранда содрогнуться.

– Если потребуется, я использую любого, – отчеканил он, глядя прямо в желтые глаза Перрина. – Ты сам говорил: я тот, кто я есть. Я и себя использую, Перрин, потому как иначе нельзя. И себя, и любого другого. Нет у нас больше выбора. Ни у меня, ни у тебя – ни у кого!

– Ранд, Перрин, – обеспокоенно прогудел Лойал. – Да не ссорьтесь вы, остыньте! – Огромной, с окорок, ручищей он неловко погладил каждого по плечу. – Вам обоим не мешало бы отдохнуть в стеддинге. Стеддинги действуют успокаивающе.

Ранд смотрел на Перрина, который, в свою очередь, не отводил глаз от него. Гнев еще клокотал, но уже стихал. Откуда-то издалека волнами накатывалось бормотание Льюса Тэрина.

– Прости, – пробормотал Ранд, предназначая это для обоих.

Перрин махнул рукой, то ли принимая извинение, то ли желая сказать, что дело того не стоит, но сам извиняться не стал. Он снова повернул голову к двери, откуда появился Лойал. И снова Ранд услышал звук бегущих шагов лишь через несколько мгновений.

Запыхавшаяся Мин влетела на двор и, не обращая внимания ни на Перрина, ни на огира, схватила Ранда за руки.

– Они идут, – задыхаясь, вымолвила она. – Они уже в пути.

– Успокойся, Мин, – промолвил Ранд. – Идут, ну и ладно. А то я уж думал, не улеглись ли они все в постели, как эта… Демира, так ты сказала?