Властелин Хаоса

Учтивость Койрен заставила Ранда снова вспомнить о выходке Мераны. Но также и о том, что все произошедшее в Солнечном дворце в середине дня к закату, а то и раньше, становится известным Койрен. В ответном письме он поблагодарил за добрые пожелания, но просьбу о встрече вежливо отклонил. Он еще чувствовал себя усталым, а для встреч с Айз Седай нужна ясная голова.

В той же ответной записке Ранд пригласил во дворец Гавина. С братом Илэйн он встречался всего лишь раз, но тот ему нравился. Правда, Гавин не только не явился, но и не ответил на приглашение. Не иначе как поверил россказням об убийстве его матери. Думая об этом, Ранд всегда огорчался, и настроение его портилось. Даже Мин отчаивалась приободрить его, а Перрин с Лойалом в такие часы предпочитали и вовсе держаться подальше.

Три дня спустя прибыло второе послание от Койрен, столь же любезное, затем, еще через три дня, – третье, однако Ранд отвечал учтивым отказом. Отчасти из-за Аланны. Он по-прежнему ощущал ее лишь смутно и отдаленно, но она приближалась. Что и неудивительно – Мерана наверняка взяла ее с собой. Ранд не собирался подпускать Аланну к себе ближе чем на милю, но он обещал салидарским сестрам равные условия с Койрен и намеревался сдержать слово. Койрен придется проявить терпение и чуток подождать. К тому же у него были и другие дела.

Краткий визит в школу в бывшем дворце Бартанеса затянулся куда дольше, чем предполагалось. Идриен Тарсин, как всегда, поджидавшая у дверей, познакомила его со множеством открытий и изобретений, по большей части непонятных, а также показала мастерские, где изготавливали на продажу новые плуги, бороны и жатки, а Герид Фил, опять же как обычно, постоянно отвлекался, забывая и о чем шла речь, и о присутствии Мин. Спохватившись, он извинялся перед девушкой, но через некоторое время забывал снова. Казалось, он не помнил даже, разжигал ли он вновь свою наполовину выкуренную трубку, постоянно смахивая пепел с округлого брюшка, то и дело приглаживая редкие седые волосы. Как ни странно, хотя Фил все время забывал о ней, Мин он понравился – перед уходом она даже чмокнула его в макушку, чем повергла в немалую растерянность. Все это, однако, не слишком помогло узнать, что же выяснил Фил насчет печатей на узилище Темного и Последней битвы.

На следующий день Ранду доставили записку, нацарапанную торопливыми каракулями на оторванном уголке пергамента.

Вера и порядок дают силу. Не начинай строить, не расчистив площадку. Придешь в следующий раз – все объясню. Девчонку не приводи, уж больно хорошенькая.

Фил

Писулька, подпись на которой была как будто втиснута в свободный уголок, показалась Ранду лишенной всякого смысла; но когда он все же попытался связаться с Филом, выяснилось, что тот отправился на рыбалку. Во всяком случае, так он сказал Идриен, заявив вдобавок, что вновь ощутил себя молодым. Уже не спятил ли старик окончательно, гадал Ранд. Какая рыбалка в такую засуху? Зато Мин нашла записку забавной. Она выпросила ее у Ранда, несколько раз перечитывала и довольно ухмылялась.

Так или иначе, Ранд не собирался снова брать ее к Филу, тем более что в последнее время она дневала и ночевала у Хранительниц Мудрости. Невесть почему это вызывало у него досаду, и он заметил, что, когда ее нет рядом, все чаще грубит окружающим, хотя, казалось бы, надо только радоваться, что девушка остается в айильском лагере. Ведь люди все замечают, строят догадки, судачат. Здесь, в Кайриэне, даже челядь пытается вести Игру Домов, и чем больше времени Мин станет проводить с ним, тем больше людей начнет задумываться, важная ли она особа. А это опасно. Он же постарается не грубить.

Мин была нужна ему, чтобы присмотреться к вельможам. Слухи о нездоровье лорда Дракона распространились быстро, благородные господа толпами потекли во дворец. Все они справлялись о здоровье лорда Дракона, долго ли он намерен пробыть на сей раз в Кайриэне, каковы, если им позволено знать, его ближайшие планы, и беспрерывно улыбались. Не улыбался лишь Добрэйн, угрюмый, неразговорчивый лорд с выбритой на солдатский манер головой и следами от ремней панциря на кафтане. Он был неприветлив и мрачен, задавая те же вопросы, что и остальные; и когда он удалился, Ранд едва ли не обрадовался.

Мин ухитрялась находить время и для этих аудиенций, и для занятий с Хранительницами Мудрости, – чем она с ними занималась, Ранд не спрашивал. Для него главная сложность заключалась в том, чтобы Мин как следует спрятать.

– Чего тут мудрить, – говорила она со смехом, – сделаем вид, будто я твоя милашка. Буду сидеть у тебя на коленях да пичкать тебя виноградом… Нет, изюмом! Где теперь виноград-то найти! Ты же станешь называть меня малюткой да медовыми губками. Всем будет ясно, почему я здесь.

– Нет! – отрезал Ранд, и лицо его стало серьезным.

– Ты и вправду боишься, что Отрекшиеся заинтересуются твоей подружкой?