Властелин Колец

Сэм и Пин, отбежав налево, залегли в ложбинке неподалёку от обочины. Фродо секунду помедлил: любопытство или какое-то другое чувство мешало ему спрятаться. Стук копыт приблизился. Он едва успел юркнуть в густую траву за большим деревом у дороги и осторожно выглянул поверх толстого корня.

Из-за поворота показался чёрный конь: не хоббитским пони чета; а на нём — высокий всадник, ссутуленный в седле. Из-под широкого чёрного плаща виднелись только стремена да сапоги с длинными шпорами. Лицо его скрывал капюшон.

Конь поравнялся с деревом, за которым лежал Фродо, и замер. Недвижим был и всадник: он словно прислушивался. Сиплое сопение донеслось до Фродо, и голова всадника повернулась направо, потом налево. Казалось, он ловил нюхом какой-то чуть слышный запах.

Внезапный и безрассудный ужас охватил Фродо: его видно, его сейчас найдут… и неожиданно ему вспомнилось Кольцо. Он не смел вздохнуть, боялся пошевелиться; но Кольцо вдруг стало его единственной надеждой, и рука сама поползла к карману. Только надеть, надеть его, и всё в порядке, и он в безопасности. Гэндальф не велел… да ладно! Бильбо надевал же Кольцо, и ничего. "Я ведь у себя в Хоббитании", — подумал он, и рука его коснулась цепочки. В этот миг всадник выпрямился и тронул поводья. Конь неуверенно переступил, шагнул вперёд и пошёл быстрой рысью.

Фродо подполз к обочине и глядел всаднику вслед, пока тот не исчез в сумеречной дали. Ему показалось, что, прежде чем исчезнуть из виду, чёрный конь внезапно свернул направо, в придорожную рощу.

— Что-то это странновато, чтоб не сказать страшновато, — пробормотал Фродо, направляясь к своим спутникам.

Пин и Сэм лежали в траве пластом и ничего не видели; он рассказал им про непонятного всадника.

— Не знаю уж почему, но я был уверен, что он меня ищет или вынюхивает. И как-то мне очень не хотелось ему попасться. Странно все это: в Хоббитании никогда таких не бывало.

— Но что от нас понадобилось кому-то из большого народа? — спросил Пин. — И что он вообще забыл в этих краях?

— Люди вокруг имеются, — ответил Фродо. — Поговаривают, что в Южном уделе от них беспокойно. Но ни о чём подобном я никогда не слышал. Интересно, откуда он?

— Прошу прощения, — вмешался вдруг Сэм. — Я знаю, откуда он. Из Хоббитона этот чёрный всадник, ежели он только здесь один-единственный. И знаю даже, куда он путь держит.

— То есть как? — сурово спросил Фродо, метнув на Сэма изумлённый взгляд. — Знаешь, и не сказал?

— Да я только сейчас вспомнил, сэр, прошу вашего прощения. Оно ведь как было: я давеча к моему старику с ключами, а он мне и говорит: "Вот те раз, — говорит, — а я-то, дурак, думал, что ты уехал с мистером Фродо нынче поутру. Тут, понимаешь, приставал один: куда, говорит, делся мистер Торбинс из Торбы-на-Круче? А куда ему деться, уехал и всё тут. Я и послал его в Кроличью Балку, но он мне, понимаешь ли, здорово не понравился. Уехал, говорю, уехал мистер Торбинс и обратно не будет, так он на меня, представляешь, зашипел, ровно змей". "А он из каких был-то?" — это я у отца спрашиваю. "Да кто его знает, — говорит, — только уж точно не хоббит. Высокий такой и чёрный, наклонился надо мной и сопит. Небось дальний, из Большого народа. Выговор такой шепелявый". Особо-то мне было некогда отца расспрашивать, вы же меня ждали; ну, а потом позабыл вам сказать. Да и старик мой подслеповат, а этот когда подъехал, уже стемнело. Надеюсь, отец никакого вреда не наделал, да и я тоже.

— Да старик-то, что с него взять? — отозвался Фродо. — Я и сам слышал, как он говорил с чужаком, который про меня расспрашивал; даже собрался было пойти узнать у него, в чём дело. Жаль, не пошёл, и досадно, что ты мне раньше не сказал. Нам бы надо поосторожнее.

— А может, это вовсе и не тот всадник, — вмешался Пин. — Вышли мы тайком, шли без шума, не мог он нас выследить.

— А сопел да вынюхивал, как и тот, — сказал Сэм. — И тоже весь чёрный.

— Зря мы Гэндальфа не дождались, — пробормотал Фродо. — А может и не зря, трудно сказать.

— Так ты про всадника-то про этого что-нибудь знаешь? Или просто догадки строишь? — спросил у Фродо Пин, расслышавший его бормотание.

— Ничего я толком не знаю, а гадать боюсь, — задумчиво ответил Фродо.

— Ну, твоё дело, милый родственничек! Пожалуйста, держи про себя свои секреты, только дальше-то как будем? Я бы непрочь передохнуть-поужинать, но лучше возьмём-ка ноги в руки. А то мне что-то не по себе от ваших россказней про нюхающих всадников.

— Да, нам лучше не задерживаться, — сказал Фродо. — И давайте не по дороге, а то вдруг этот всадник вернётся, или другой объявится. Прибавим шагу: до Забрендии ещё идти и идти.

По траве тянулись длинные тонкие тени деревьев. Хоббиты придерживались каменистой россыпи слева от дороги, чтобы двигаться как можно незаметнее. Это было нелегко, потому что трава была плотной и кочковатой, почва неровной, а деревья стояли всё плотнее да плотнее.