Властелин Колец

Они подвинули к огню большое кресло для хозяина, Гэндальв сел напротив, а хоббиты расположились на низких табуретах между ними. Проговорили они, конечно, не один раз по полчасика, пока не выложили друг другу все новости, которые Медовар хотел сам услышать или им сообщить. Многое из того, что ему рассказывали, бесконечно удивляло трактирщика и не укладывалось у него в голове, так что он только восклицал время от времени отчасти из вежливости, но, пожалуй, больше оттого, что ушам своим не верил:

— Что я слышу, господин Торбинс… извините, господин Подхолмс! Ой, я все уже спутал окончательно… Неужели, господин Гэндальв? Кто бы мог подумать! Даже не верится! В наше-то время… Ну и ну!

Самому Медовару тоже было о чем рассказать. В Бри вовсе не было спокойно. Дела его шли не очень хорошо, а по правде сказать, даже совсем скверно.

— Чужестранцы к нам теперь не заезжают, сидим по домам, запершись на несколько замков, — жаловался он. — А все началось с тех бродяг, которые год назад стали сюда сползаться по Зеленому тракту, да вы некоторых из них видели, помните? Потом они стали приходить целыми бандами. Среди них попадались бедняги, гонимые ветром, но большинство были злодеи, преступники и убийцы. К нам в Бригорье пришла беда: даже настоящая стычка произошла, и в ней было несколько убитых, представляете себе, совсем убитых! Честное слово, не вру!

— Верим, — сказал Гэндальв. — Сколько?

— Три и два, — ответил Медовар, считая отдельно огромин и хоббитов. — Бедняга Мэт Верескун, Ролли Яблочко и малыш Том Шиповинс из-за горы, потом Вилли Навальник и один Подхолмс из Намостья. Все хорошие ребята, мы до сих пор не утешились. А вот Гарри Козолист, тот, что был привратником у Западных ворот, и Билл Хвощ переметнулись к чужакам и потом вместе с ними удрали. Я думаю, что именно они впустили бандитов в город в ту ночь, когда произошла стычка. Незадолго до нее, как-то под конец года, мы показали чужакам на ворота и выпроводили их без церемоний, а сразу после Нового года, по свежему снегу, и произошло все это. Гарри с Биллом вместе с ними ударились в разбой и сейчас засели за Криволесьем или севернее. Как в то странное время, о котором в сказках говорят. На дорогах опасно, все боятся дальних путешествий и рано запирают двери. Приходится выставлять охрану вдоль изгородей и держать большие укрепленные посты у ворот.

— А нас никто не тронул, — сказал Пипин, — хотя мы ехали медленно и без прикрытия. Мы думали, что все неприятности остались позади.

— Ой, нет, господин Перегрин, неприятности у вас еще будут в достаточном количестве, — ответил Медовар. — В том, что на вас не напали, нет ничего удивительного. Они не нападают на вооруженных, когда видят мечи, шлемы, щиты и все такое. Каждый из них два раза подумает, прежде чем вас тронуть. Правду сказать, я тоже струхнул, когда вас увидел.

Тут только хоббиты вдруг поняли, что люди удивлялись не столько их возвращению, сколько их вооружению. Они сами уже так привыкли к военным доспехам и окружению хорошо вооруженных воинов, что даже не подумали, как странно и неуместно могут выглядеть в их родных краях блестящие кольчуги под плащами, гондорский и роханский шлемы, шиты с гербами и вдобавок сам Гэндальв, весь в белом, на крупном сером коне, в тканом плаще, который переливался разными оттенками от голубого до серебряного, с длинным Гламдрингом у пояса.

Гэндальв расхохотался.

— Вот и хорошо! — сказал он. — Если наша пятерка их пугает, будем радоваться, ибо в пути мы встречали гораздо худших противников. Да и тебе, значит, спокойнее, пока мы тут.

— А долго ли вы тут будете? — спросил Медовар. — Я бы, конечно, охотно вас задержал у себя подольше, потому что мы к дракам не привыкли, а стражи-скитальцы отсюда все ушли, как люди говорят. Только теперь мы начали понимать, что они для нас делали. Оказывается, вокруг нас есть враги поопаснее простых бандитов. Прошлой зимой волки выли под самой загородкой. В лесу бродят какие-то темные твари, такие страшные, что при одной мысли о них кровь в жилах застывает. Очень-очень это все тревожно.

— Конечно, — согласился Гэндальв. — В последнее время почти во всех странах стало неспокойно, и даже очень. Но выше голову, Медовар! Тебе грозили весьма крупные неприятности, и я рад слышать, что самого плохого не случилось. Скоро наступят лучшие времена. Таких времен, наверное, при тебе еще не было! Стражи вернулись. Мы вернулись вместе с ними. У нас опять есть король, дорогой Медовар, и он скоро вспомнит об этой части своего королевства. Тогда снова оживет Зеленый тракт, по нему на север помчатся королевские гонцы, и начнется движение в обе стороны, а злые твари исчезнут, их выгонят из ваших лесов. Пустоши станут полями, на них заживут люди.

Медовар покачал головой.

— Конечно, честные путешественники вреда не принесут, — сказал он. — Но мы не хотим больше драк, и бродяг нам не надо, и чужаков мы бы не хотели видеть ни в Бри, ни поблизости. Пусть нас не трогают, нечего им тут селиться и пахать наши пустоши.