Властелин колец

— Само собой, — сказал Бильбо. — Хоть эта последняя вспышка была, по-моему, ни к чему. Я и то удивился, не говоря уж об остальных. Твоих рук дело?

— Моих. Ты мудро хранил это кольцо в тайне долгие годы, и мне показалось, что надо дать твоим гостям какое-то другое объяснение твоего исчезновения.

— И испортить мне шутку. Вечно ты во всё вмешиваешься, старый хлопотун, — засмеялся Бильбо. — Впрочем, тебе, как всегда, виднее.

— Виднее — когда я хоть что-нибудь вижу. А в этом деле я не очень уверен.

Оно сейчас висит на волоске. Пошутил ты глупо, перебаламутил всю родню — и девять или девяносто девять дней весь Край только об этом и будет говорить… Так что ты дальше делать думаешь? Идешь?

— Конечно. Мне нужен отдых, долгий, а может — и бессрочный, я же тебе говорил. Вряд ли я сюда когда-нибудь вернусь. Я уже и все распоряжения сделал.

Постарел я, Гэндальф. Вроде и незаметно… а душа устала. Хорошо сохранился! — Он фыркнул. — Я, знаешь, стал весь тонкий и какой-то прозрачный — как масло на хлебе у скряги. Что-то тут не так.

Гэндальф внимательно, в упор взглянул на него.

— Да, кажется не так, — задумчиво протянул он. — Нет, в конце концов, думаю, твой план — самый лучший.

— Что ж, так и сделаю. Я ведь давно уже это задумал. Я хочу снова горы повидать, понимаешь, Гэндальф, — горы; а потом найти укромное местечко и отдохнуть. В тишине и покое, без оравы родственников и утомительных звонков в дверь. Местечко, где я смог бы наконец закончить книгу. Я придумал ей замечательный конец: «… И он жил счастливо до конца своих дней».

Гэндальф рассмеялся.

— Надеюсь на это. Только вот книгу, как ни кончай, читать не будут.

— Прочтут со временем. Фродо уже читал. Ты приглядишь за ним?

— В оба глаза, хоть мне и не до того.

— Он бы пошел со мной, конечно, позови я его. Кстати, он и просился, перед самым Угощением. Да только не готов он еще в путь. Мне-то надо перед смертью на горы поглядеть и на большой мир, — а он весь здесь, в Крае, в его лесах, лугах, речках. Ему здесь уютно. Я ему все оставил; конечно, кроме нескольких безделок. Надеюсь, он будет счастлив. Пришло его время: он теперь сам себе хозяин.

— Все оставил? — переспросил Гэндальф. — И кольцо? Ты ведь, помнится, так собирался.

— Я… Да… что ж… как собирался… — пробормотал Бильбо.

— Где оно?

— В конверте, если тебе и это надо знать, — нетерпеливо сказал Бильбо. — Там, на камине… Нет, не там! У меня в кармане! — Он колебался. — Не все ли равно теперь? — тихо сказал он себе. — Да, в конце концов, почему нет? Почему бы ему там не остаться?

Гэндальф еще раз сурово взглянул на Бильбо, и глаза его сверкнули.

— По-моему, Бильбо, — спокойно проговорил он, — надо его оставить. А ты что — не хочешь?

— Сам не знаю… Как дошло до этого — так и расхотелось с ним расставаться. Да и не пойму я — зачем? Для чего это тебе надо? — резко спросил он, и голос его странно изменился: подозрительность и раздражение звучали в нем. — Ты мне никогда покоя не давал — все допытывался о кольце; а больше тебя ничего, что я в походе добыл, не интересовало.

— Приходилось допытываться, — сказал Гэндальф. — Я хотел знать правду. Мне это было важно. Магические кольца — они, знаешь ли, магические; необыкновенные, а порой и опасные. Твое кольцо очень меня заинтересовало, и до сих пор интересует. Я хотел бы знать, где оно, если уж ты снова собрался странствовать. Да и к тому же ты владел им достаточно долго. Оно тебе больше не понадобится, Бильбо, если только я не обманулся.

Бильбо вспыхнул, глаза загорелись злым огнем. Добродушное лицо ожесточилось.

— Почему это?! — воскликнул он. — И что тебе за дело до моих вещей? Оно мое. Я нашел его. Оно пришло ко мне.

— Конечно, конечно, — сказал Гэндальф. — Только зачем волноваться?

— Разволнуешься с тобой, — проворчал Бильбо. — Оно мое, говорю тебе. Мое собственное. Моя… моя прелесть! Да, вот именно — моя прелесть!

Лицо мага осталось внимательным и печальным, и лишь блеск глубоких глаз выдавал его удивление — почти тревогу.

— Было уже, — заметил он. — Называли его так. Не ты, правда.

— Ну и что? Тогда не я — а теперь я. Голлум называл… подумаешь! Было оно его, а теперь мое. Моим и останется.

Гэндальф поднялся.

— Не будь глупцом, Бильбо! Оно и так слишком долго владело тобой. Оставь его! А потом иди — и освободишься.

— Я сделаю, как хочу, и пойду, как пожелаю, — непримиримо сказал Бильбо.

— Тише, тише, любезнейший хоббит! Всю твою долгую жизнь мы были друзьями, и ты мне кое-чем обязан. Ну же! Делай, как обещал: выкладывай кольцо!

— Так ты, значит, сам его захотел?! — выкрикнул Бильбо. — Так сразу бы и сказал!.. Я тебе мою прелесть не отдам, понял?! Рука его потянулась к эфесу маленького меча.

Глаза Гэндальфа сверкнули.

— Еще немного — и я рассержусь, — предупредил он. — Поостерегись — не то увидишь Гэндальфа Серого в гневе! — Он шагнул к хоббиту, вырос, и тень его заполнила комнату.

Бильбо отшатнулся к стене; он тяжело дышал, рука вцепилась в карман. Так они и стояли друг против друга, и воздух слабо звенел. Глаза Гэндальфа были прикованы к хоббиту. Руки того разжались, он задрожал.