Властелин колец

В тех краях со времен Недуга жило мало людей, и большинство тех, кто остался, было уничтожено безжалостными вастаками. Поэтому Кирион, в награду за помощь, отдал Каленардон между Андуином и Исен Эорлу и его народу; и они послали за женами, детьми и добром и осели в этой земле. Они звали ее Маркой Всадников, а себя — Эорлингами; а в Гондоре эти земли стали зваться Рохандом. Так Эорл сделался первым Сеньором Марки и избрал для своего жилища зеленый холм у подножия Белых Гор, что были южной границей его владений. Там и жил с тех пор вольный народ роандийцев — под властью своих князей и по своим законам, но в вечном союзе с Гондором.

«Много владык и витязей, много прекрасных и доблестных жен воспето в песнях Роханда. Говорят, вождя, что привел народ в Эотеод, звали Фрагмар. О его сыне, Фраме, рассказывают, что он сразил Скатту, великого дракона Эред-Мифрина, и после земли долго отдыхали от огнедышащих червей. А Фрам получил огромный клад, но враждовал с гномами, которые предъявили права на богатства Скатты. Фрам не дал им ни монетки, а вместо этого послал ожерелье из зубов Скатты, сказав: «Алмазов, дороже этих, вы не сыщете в своих сокровищницах, ибо сыскать их трудно». Кое — кто говорит, что за это оскорбление гномы убили Фрама. Между народом Эотеода и гномами, и правда, никогда не было любви.

Отца Эорла звали Леод. Он был укротителем диких коней; ибо их много было в тех краях. Он поймал белого жеребенка, и тот быстро вырос в коня — сильного, прекрасного и гордого. Никто не мог покорить его. Когда Леод решился сесть на него, скакун унес его прочь, и в конце концов сбросил — Леод ударился головой о камень и умер. Ему было тогда только сорок два года, а его сыну — шестнадцать.

Эорл поклялся, что отомстит за отца. Он долго охотился за конем и, наконец, выследил; и товарищи его думали, что он подберется к коню на полет стрелы и убьет. Но когда они приблизились, Эорл поднялся и громко позвал: «Иди сюда, Проклятие Всадников, иди и прими новое имя!» К их удивлению, конь, взглянув на Эорла, подошел и встал перед ним, и Эорл сказал: «Фелароф назову я тебя. Ты любишь свободу, и я не упрекну тебя за это. Но ныне ты должен мне великую виру, и ты отдашь мне свою свободу — навек».

Потом Эорл вскочил на него, и Фелароф покорился; и Эорл скакал на нем до самого дома без узды и стремян; и впоследствии он всегда ездил на нем так. Конь понимал все, что говорят люди, хотя не дозволял никому, кроме Эорла, садиться на себя. На Феларофе прискакал Эорл в битву на Полях Келебранта, ибо конь этот прожил жизнь человека, и это передалось его потомству. То были меарас, которые до времен Ночиветра не носили никого, кроме Сеньоров Марки и их сыновей. Люди говорили, что Бема (которого народ Эльдара звал Оромэ) привез, должно быть, первого из них с Заокраинного Запада.

Из князей Роханда между Эорлом и Теодэном более всего сказано о Хельме Твердой Руке. Он был суровым мужем огромной силы. В то время жил человек по имени Фрека, считавший себя потомком князя Фреавайна, хотя, как говорили, в жилах его текло немало крови дикарей Поравнинья, и он был темноволос. Он был богат и могуществен, владея землями по обе стороны Адорна[16].

У истоков его он возвел крепость и не обращал внимания на князя. Хельм не доверял ему, но призывал на советы; и он приходил — когда ему хотелось.

На один из советов Фрека приехал с большой свитой и просил руки дочери Хельма для своего сына Вулфа. Но Хельм сказал: «Ты стал поистине велик с тех пор, как был здесь, но, кажется мне, ты просто растолстел», — и люди засмеялись, ибо Фрека был очень широк в поясе.

Тут Фрека впал в ярость и принялся поносить князя и, наконец, сказал: «Старый князь, отвергший предложенный посох, может упасть на колени». Хельм отвечал: «Уймись! Женитьба твоего сына — пустяк. Хельм и Фрека разберутся с этим попозже. А сейчас у князя, и его совета есть более важные дела».

Когда Совет кончился, Хельм поднялся и, положив огромную руку на плечо Фреки, сказал: «Князь не дозволяет ссор в его доме; но вне стен люди свободнее, — и он принудил Фреку выйти из Эдораса в поле. Воинам Фреки, что следовали за ними, он сказал: «Убирайтесь! Нам не нужны слушатели. Мы собираемся говорить о личных делах. Идите побеседуйте с моими людьми!» Те оглянулись и, увидев, что воины и друзья князя числом превосходят их, отошли.

«Теперь, Равнинник, — сказал князь, — перед тобой стоит Хельм — один и безоружный. Но ты сказал уже довольно; теперь моя очередь говорить. Фрека, глупость твоя выросла с твоим брюхом. Ты помянул посох. Если кривой посох, которым тычут его, не по нраву Хельму, он ломает его. Так!» — и он кулаком нанес такой удар Фреке, что тот свалился без памяти и вскоре умер.

Хельм объявил сына Фреки и всю его родню врагами князя; и они бежали, ибо Хельм немедля послал воинов к западным границам.