Властелин колец

Хоббитов из Края встретили хором приветствий. Чужаки, особенно те, что пришли по Зеленому Тракту, оглядели их с ног до головы. Трактирщик представил вновь прибывших усадичам, да так быстро, что друзья совсем запутались и не знали, кому какое имя принадлежит. Имена у усадичей были все больше растительные: Тростняк, Верескор, Чертополокс, Шипарь, Осинник. Местные хоббиты не отставали. Самое частое имя у них было Стародуб. Но кое-кто звался привычно: Норкинсы, Прорытвинсы, Запескунсы, Длинноноги — все, надо думать, не без родни в Крае. Были и Подгорниксы из Ходтона — они сразу сообразили, что Фродо не иначе как их новоявленный братец.

Усадские хоббиты были дружелюбны и любопытны — и Фродо скоро понял, что хочешь — не хочешь, а объяснять, кто он, все-таки придется. Он тут же сочинил, что интересуется историей и географией (при этом все закивали, хоть и не часто слышали такие слова) и что он и его друзья хотят узнать побольше о хоббитах, живущих за границей, особенно в восточных землях.

Тут все заговорили разом. Если бы Фродо действительно хотел писать книгу и имел сотню ушей — он за несколько минут набрал бы материалу на добрый десяток глав. А если бы ему этого показалось мало — ему перечислили кучу имен, начиная со «старины Хмеля», от кого он мог бы узнать все остальное. Но через некоторое время — так как Фродо, очевидно, не собирался писать свою книгу сейчас же — хоббиты вернулись к расспросам о делах в Крае. Фродо оказался не очень-то разговорчивым — и скоро сидел в углу один, слушая и осматриваясь.

Люди и гномы говорили о дальних событиях — и новости их не радовали. На юге было плохо. Люди, что пришли по Зеленому Тракту, искали места, где могли бы пожить в мире. Усадичи же — даром что были радушны — не собирались принимать странников в своем небольшом краю и ясно это показывали. Один из чужаков — косоглазый, со злым болезненно-желтым лицом — предсказывал, что в ближнем будущем на север пойдет еще народ — и много. «И ежели им места не найдется — так они его сами найдут», — громко заявил он. Местным жителям эти речи совсем не понравились.

Хоббиты на все это внимания не обращали — дела Большого Народа их не касались; не полезут же люди, в самом-то деле, на житье в их норки. Куда больше занимали их Сэм и Пин, которые почувствовали себя совсем как дома и весело болтали о делах Края. Пин рассказывал что-то донельзя смешное: слушатели чуть не падали с лавок от хохота. Но кое-кто задавал вопросы, которые заставили Фродо немного обеспокоиться. Один из усадичей — он, кажется, несколько раз бывал в Крае — захотел узнать, где живут Подгорниксы и кому они родня.

Вдруг Фродо заметил, что какой-то странный, суровый человек, сидя в тени у стены, внимательно прислушивается к разговору хоббитов. Он курил длинную, искусно вырезанную трубку и изредка отхлебывал из кружки. Ноги он вытянул вперед, так что виднелись высокие сапоги из мягкой кожи — они хорошо послужили ему, но теперь были стоптаны и покрыты засохшей глиной. Он плотно завернулся в грязный темно-зеленый плащ; из-под низко надвинутого, несмотря на жару, капюшона, зорко блестели глаза — и видно было что глядит он на хоббитов.

— Кто это? — улучив момент, шепотом спросил Фродо у Пахтаря. — Представлен, кажется, не был?

— Этот?.. — прошептал в ответ трактирщик, скосив глаз но не поворачивая головы. — Да я, правду сказать, и сам толком не знаю. Он из этих, из бродяг — мы их Следопытами зовем. Говорит он редко; но, когда хочет, много чего может порассказать. Исчезает на месяц, а то и на год, потом глядишь — опять сидит. Прошлой весной вот зачастил; но в последнее время я его не видал. Какое у него на самом деле имя — не знаю; но у нас его все Бродником кличут. Расхаживает тут вокруг — почему бы, правда, и не ходить — ноги-то вон какие! — торопится вечно, неизвестно только, куда… Забавно, однако, что вы о нем спросили… — Тут Пахтаря окликнули, и он умчался подавать кому-то пива, так и не объяснив, что ему показалось «забавным».

Фродо увидел, что Бродник смотрит теперь на него — будто слыхал или догадался о разговоре. Неожиданно он кивнул Фродо и поманил его к себе, предлагая подойти и сесть рядом. Фродо приблизился — и тогда он отбросил капюшон. У него были черные с проседью волосы и жесткие серые глаза на бледном суровом лице.

— Я зовусь Бродником, — тихо проговорил он. — И очень рад видеть вас, господин… Подгорникс, если старина Хмель ничего не напутал?

— Он не напутал, — твердо сказал Фродо. Ему было не по себе под пристальным взглядом этих зорких глаз.

— Ну, так вот, господин Подгорникс, — продолжал Бродник. — На вашем месте я приструнил бы своих юных друзей. Пиво, огонь, теплый прием, — приятно, конечно, но… это ведь все-таки не Край. Мало ли кто вокруг сидит и их слушает. Хоть и не мое это дело… — добавил он с кривой усмешкой, заметив взгляд Фродо, — …но в Усаде, знаете ли, сейчас всякий народ бывает, — и он еще пристальней посмотрел на Фродо.