Властелин колец

Фродо вернул ему взгляд, но ничего не сказал; да и Бродник вроде потерял интерес к разговору. Все внимание его, казалось, вдруг обратилось на Пина: Фродо в смятении понял, что этот глупый молодой Хват, ободренный успехом своей прошлой истории, начал новый рассказ: о прощальном Угощении Бильбо. Он поведал уже о его Речи; еще немного — и дойдет до Исчезновения.

Фродо ужаснулся. Для большинства местных хоббитов это, конечно, вполне безобидная история: просто еще один забавный рассказ о тех «чудаках из-за Брендидуима», но некоторые (старый Хмель, например), кое-что знали, а может, и слышали когда-то давно об уходе Бильбо. Теперь они наверняка вспомнят о Торбинсах — особенно если кто-нибудь в Усаде успел уже этим поинтересоваться.

Фродо заерзал, лихорадочно соображая, что делать. Внимание слушателей подхлестывало Пина — он совсем позабыл об опасности. Фродо вдруг испугался, что он помянет Кольцо — и погубит всех.

— Быстро — прервать! — шепнул ему в самое ухо Бродник.

Фродо вскочил на стол, выпрямился и потребовал слова. От Пина тут же отвернулись. Хоббиты смотрели на Фродо, смеялись и хлопали: господин Подгорникс, думали они, напился и стал наконец поразговорчивей.

Фродо почувствовал себя очень глупо и принялся (как делал всегда, произнося речи) перебирать лежащие в кармане вещи. Он нащупал Кольцо на цепочке — и вдруг необъяснимое желание надеть его охватило хоббита: исчезнуть — вот выход из этого дурацкого положения! Но ему показалось почему-то, что эта мысль пришла к нему извне, будто кто-то в комнате ему ее шепнул. Он подавил желание и сжал Кольцо в руке, словно чтобы не дать ему вырваться на волю или предать их. Во всяком случае, оно ему ничего не подсказало. Он произнес «приятственное слово», как сказали бы у них в Крае: «Мы благодарны вам за теплый прием, и я смею надеяться, что мой краткий визит поможет восстановить древние узы дружбы между Краем и Усадом», — тут он остановился и закашлялся. Теперь уже все в зале смотрели на него. «Песню!» — крикнул один из хоббитов. «Песню, песню! — завопили остальные. — Давайте, сударь, спойте нам что-нибудь, чего мы не знаем!»

На миг Фродо растерялся. А потом в отчаянье запел одну из забавных песенок, которые так любил Бильбо (а этой он еще и очень гордился, потому что слова к ней сочинил сам). Она была о трактире — может, именно поэтому Фродо ее и вспомнил. Вот она целиком — а то сейчас из нее, как правило, помнят лишь отдельные строчки: