Властелин Колец: Братство Кольца

Но вдруг зеркало снова потемнело, словно превратившись в темную глубокую пропасть, и Фродо взглянул в эту пустоту. В черной бездне возник Глаз. Он медленно увеличивался, пока не заполнил собой всю поверхность чаши. Он был так ужасен, что Фродо застыл на месте, не в состоянии ни крикнуть, ни отвести взгляда. Вокруг Глаза пылал ореол огня, а сам был желтый, как у кошки, внимательный и пронзительный, и черный зрачок зиял в нем как бездонная пропасть, как окно в ничто.

Но вот его взгляд начал блуждать, будто искал что-то. И Фродо с ужасом осознал, что Глаз ищет именно его. Но он также понимал, что сейчас Глаз увидеть его не может… пока не может. Кольцо, висевшее на цепочке у него на груди, вдруг стало тяжелым и, словно камень, потянуло голову Фродо вниз. Казалось, зеркало чаши стало горячим и струйки пара поднялись над поверхностью воды. Фродо качнулся вперед.

— Не касайся воды! — негромко произнесла Владычица Галадриэль.

Видение померкло, и Фродо увидел отражение звезд в серебряной чаше. Пошатываясь, он отступил назад и взглянул на Владычицу.

— Я знаю, что было в конце, — заметила она. — Я это тоже видела. Но не бойся! И не думай, что Лотлориэн защищен от Врага только пением среди деревьев и слабыми стрелами эльфийских луков. Скажу тебе, Фродо, что, даже разговаривая с тобой, я ощущаю Врага, Властелина Тьмы, я знаю все его мысли и замыслы, касающиеся эльфов. И он тоже стремится увидеть меня и узнать мои мысли. Но дверь все еще закрыта!

Она подняла свои белые руки и в защитном жесте повернула ладони к востоку. Эарендил, вечерняя звезда, самая любимая эльфами, ярко сверкал в небе. Свет его был так ярок, что фигура эльфийской Владычицы отбрасывала на землю мягкую тень. Лучи звезды отразились в Кольце на ее пальце, Кольцо сверкало, как отполированное золото, отделанное серебром, и белый камень в нем мерцал, как вечерняя звезда, присевшая отдохнуть на руку Владычицы. Фродо с благоговением глядел на Кольцо, и ему вдруг показалось, что он все понял.

— Да, — сказала она, читая его мысли, — об этом говорить не позволено, и даже Элронд умолчал об этом. Но от Хранителя Кольца и от того, кто видел Глаз, скрыть это невозможно. В стране Лориэн на пальце у Галадриэли — одно из Трех Колец. Это Нения, Адамантовое Кольцо, и я его Хранительница.

Враг подозревает об этом, но он не знает — пока не знает. Теперь ты видишь, что пришел к нам вестником самой судьбы. Если вы потерпите поражение, мы все попадем под власть Врага. Но если вы победите, наша власть исчезнет, Лотлориэн опустеет, и путы времени сомкнутся над нами. Мы должны будем уплыть на Запад или превратимся в пугливый народ ущелий и пещер, нас забудут, и мы сами все забудем.

Фродо опустил голову.

— Чего же вы желаете? — спросил он.

— Пусть будет то, что должно быть, — ответила она. — Любовь эльфов к их земле глубже, чем морские бездны, их печаль бессмертна и ее невозможно утешить. Но они скорее оставят все, чем подчинятся Саурону, ибо теперь они знают его. Но ты не отвечаешь за судьбу Лотлориэна, у тебя своя задача. Лишь одного я желала бы: чтобы Единое Кольцо не было выковано или чтобы оно никогда не было найдено.

— Вы мудры, бесстрашны и прекрасны, Владычица Галадриэль, — сказал Фродо. — Я отдал бы вам Кольцо, если бы вы пожелали. Для меня это слишком тяжкая ноша.

Галадриэль неожиданно рассмеялась чистым звонким смехом.

— Может, Владычица Галадриэль и мудра, — сказала она, — однако она встретила достойного себе по вежливости. Ты весьма достойно отомстил за мою попытку испытать твое сердце при нашей первой встрече. Не стану отрицать, что сердце мое страстно жаждет того, что ты предлагаешь. Долгие годы я размышляла, что сделала бы, если бы Великое Кольцо оказалось у меня в руках. И вот оно здесь! Зло родилось давно и действует многими путями — не важно, у власти Саурон или нет. Ведь если бы я отобрала у своего гостя Кольцо силой или страхом, разве нельзя было бы обвинить в этом само Кольцо?

Но вот оно здесь. Ты готов добровольно отдать его мне. На трон Властелина Тьмы ты возведешь Властительницу. Но я не буду темна, я буду прекрасна и ужасна, как утро и ночь! Прекрасна, как море, и как солнце, и как снег в горах! Ужасна, как буря и как молния! Я буду крепче, чем корни земли! Все будут любить меня, но в этом не будет надежды!

Она подняла руку, и ее Кольцо сверкнуло ярким светом, озарившим ее, — но все вокруг осталось во тьме. Она стояла перед Фродо и казалась удивительно высокой, невероятно прекрасной, грозной и внушающей преклонение.

Потом рука ее опустилась и свет погас, а она неожиданно рассмеялась — и вот, будто уменьшившись, стала обычной эльфийской женщиной, одетой в простую белую одежду, чей прекрасный голос был мягок и печален.

— Я выдержала испытание, — сказала она. — Я уйду на Запад и останусь Галадриэлью.

Они долго стояли молча. Наконец Владычица снова заговорила.

— Вернемся, — произнесла она. — Утром вы должны уйти: мы сделали выбор, и уже текут реки Судьбы.