Властелины и короли (СИ)

Изображение сменилось. Прекрасная гостья, одетая по обычаям Тир на Лиа, сидела на раскрытой постели, в которой лежал, откинув руку в сторону, самый главный кошмар Цири, нынешний король Ольх. До горла покрытый витиеватыми татуировками, он был погружен в магический сон, а рядом стоял… ну конечно же, Авалак’х. Хоть что-то происходит в мире без него?

— Она попросила меня показать воспоминания Эредина о том, что он делает в других мирах, — стоящий рядом с Цири настоящий Креван внимательно смотрел на себя эфемерного. — Я исполнил просьбу, и она отшатнулась от своего супруга с презрением. Лучше бы с ненавистью.

— Как Эредин мог попадать в другие миры? — озадаченно спросила Трисс. — Ведь Карантира тогда еще не было.

— Карантир не первый мой удачный эксперимент, — усмехнулся Креван. — Кхиламин появился раньше и был во всем лучшим. В нем была та же сила, что и в тебе, Цири. Феникс знала о том, кто проводит ее супруга в другие миры, и нашла Кхиламина, когда тот пытался объездить коня. Она всегда была несдержанна, но добра, уверен, она не желала такого исхода.

Перед глазами свидетелей возникло жуткое зрелище. Светловолосая эльфка словно горела заживо, вытягивая всю силу из мальчика, которому на вид было не больше человеческих десяти лет. Авалак’х плел сеть какого-то заклинания, но золотые искры на его пальцах смелись бушующим огнем; из дверей выскочил Эредин в чем был — в едва затянутых на поясе штанах, попытался дойти до нее, схватить за руки, остановить, но Феникс, глядя на него полными слез глазами, создала над головой трепещущий, живой портал, похожий на тот, который появился под рукой Иорвета. Портал поглотил ее, оставив выжженный круг на белых камнях площади. Кхиламин упал наземь, и взбесившийся конь убил его прежде, чем Эредин успел его схватить, а Креван — остановить магией.

— Карантир не получился совершенным, он не может открыть дорогу в междумирье, он появляется сразу, — спокойный голос Авалак’ха ввинтился в сознание Цири, на которую обрушилась такая тишина, что хотелось умереть. — После ухода Феникс началось увядание нашего мира, и его осень теперь подходит к концу. Скоро начнется зима. Эредин убил свое счастье и был проклят за это, и сердце его окаменело, но он желает жизни своему виду, потому ему нужна ты, Цирилла. Он ожил, когда узнал о тебе и надежде, которую ты можешь даровать. Эредин долго искал тот самый прекрасный рай, и для этого готов был на все: использовать тебя, твоего ребенка, кого угодно, только бы прийти в мир, который подарил ему его любовь, но теперь он, кажется, отчаялся снова, и Эредину нужен просто новый мир, желательно, чтобы он был пуст.

Последним видением, которое показал Авалак’х, стал тронный зал, в котором возвышался над всеми Эредин в только что возложенной на него короне. Глаза его были пусты и мертвы, словно принадлежали статуе великого короля Ольх.

***

В зале Каэр Морхена царило гнетущее молчание.

— Всадники остались под стенами, — наконец сказал Весемир, нарушив тишину. — Пусть с ними нет их предводителя, их много, и нам не выйти.

— Карантир очнется и уведет их, — неуверенно сказала Кейра.

— Сомневаюсь, что они уйдут без своего короля, — тихо сказала Цири, помнившая, что преданность всадников Эредину не знает пределов.

— Ничего не имею против того, что этот чокнутый король в другом мире, но те, кто спасли нас от него, тоже попали туда, — подал голос Геральт. — Я не позволю Йорвету исчезнуть.

— Я могу пойти к Карантиру, — прошелестел Авалак’х, встав прямо за спиной Цири. — Уверен, что они отправились не в междумирье, а напрямую в другой мир, то есть, основной удар пришелся именно на Карантира, Цири лишь опустошена. О том, что со мной было, о проклятии и моей… деятельности знал только Эредин, поэтому Карантир доверится мне, когда поймет, что я желаю узнать, куда пропал его король.

— С чего ему доверять тебе, — зло проговорила Йеннифер.

— Как ты думаешь, чародейка, от кого должно родиться дитя, которое принесет надежду народу Ольх? — Цири, несколько разбиравшаяся в интонациях Кревана, могла бы с точностью заявить, что эльф в бешенстве.

— От Цири, — сразу ответила та.

— Очень умно. Ты поняла, что я спрашиваю об отце.

— От короля.

— Нет, — сразу, слишком быстро сказал он, и теперь и Геральт понял, что Авалак’х раздражен до крайности. — От Ауберона, его гены были наиболее подходящими. После смерти Ауберона наиболее подходящие гены для создания эльфа с подобными способностями у меня. Карантир — мое создание.

— Ты — его отец? — уточнил Геральт.

— Предпочитаю слово «создатель», — отозвался Креван. Цири обернулась, глядя на него в упор.

— Почему ты не сказал мне, что ребенок должен быть от тебя? — спросила она.

— Ты, как свойственно человеческим женщинам, сразу бы увидела в моих намерениях плотский интерес, — мгновенно ответил Авалак’х и добавил. — Которого нет.

========== Часть вторая, в которой Эредин и Иорвет приходят в себя и встречают множество особ королевской крови ==========