Властители душ: Иисус из Назарета, Мухаммед пророк Аллаха

Согласно иудейской традиции, Сын Человеческий придет, когда Израиль будет его достоин, на небесном облаке, если же он не будет его достоин, то бедным и верхом на осле. Бедным и верхом на осле придет, согласно Захарии (9,9), мирный царь бедняков. Тогда символический поступок Иисуса должен означать: Иисус, предназначенный быть мирным царем бедняков, приходит в недостойный Израиль, чтобы призвать его к обращению. Перед этим выбором он ставит Иерусалим, который пророк называл «кротким»; это вызывает раскол (Матф., 10,34–39; Лука, 12,51–53). Вторым символическим действием он указывает на недостойность, что проявляется в осквернении храма торговлей. Очищение храма не следует понимать так, будто Иисус и его сторонники изгнали из всего переднего двора храма менял, которые обменивали различные ценности на храмовые деньги, и продавцов голубей; это вызвало бы вмешательство храмовой внутренней службы; скорее всего, в каком-то одном месте у Иисуса произошло показательное столкновение. Через все предание проходит мысль о том, что критическое отношение Иисуса к храму привело к конфликту с храмовой иерархией, видевшей в этом посягательство на основы жизни Израиля — храм и закон, на основы своей собственной власти, поддержанной римлянами, и потому решилась покончить с ним (Марк, 11,18).

Сообщения, следующие за двумя символическими поступками, подтверждают это: представители Синедриона спрашивают его о полномочиях на свою деятельность, он же отказывается им отвечать, потому что они не ответили на его встречный вопрос о полномочиях Иоанна Крестителя. Иисус рассказывает провоцирующую притчу о злых виноградарях, в которой отражена социальная напряженность в Галилее и которая близка обвинительной песни Исаии (Исаия, 5,1). Высказанное в притче обвинение против храмового клира означало: они захватили доверенный им храм в свое владение и подчинили своей власти. Затем в притче появляется сияющая золотом виноградная лоза на фронтоне здания храма: храм — это виноградник Господа, которым священники злоупотребили для своей пользы. Притча была понята и представителями храмового клира и народом.

С этого момента смерть Иисуса стала решенным делом (Марк, 11,27–12,12). Иисус оспаривает их право на храм, который, как он считает, они превратили из дома молитвы в прибежище разбойников. Это столкновение должно было иметь для Иисуса гибельные последствия, поскольку он вступил в конфликт с носителями власти в Израиле, получившими с момента смещения Архелая в 6 г. от римлян власть и право в иудейском религиозном государстве.

Возможно, Синедрион издавал приказы об аресте Иисуса (Иоанн, 11,57) и выдаче его местонахождения. Это требование исполнил Иуда Искариот, из каких бы соображений он ни исходил. Если противники Иисуса не решались открыто арестовать его в связи с предстоящим праздником Пасхи, то теперь им представилась возможность получить его в свою власть (Марк, 14,1; 2.10; 11).

Иисус знал, что больше не сможет избежать грозящей опасности. На тайной вечере, порядок и смысл которой определялись праздником Пасхи, он произвел двойное символическое действо, сопроводив его скупыми пояснениями. Чтобы понять намерение, нужно интерпретировать пояснительные слова с учетом символических действий, и наоборот, ибо различное понимание отдельно взятых пояснительных слов вызвало спор, расколовший христианский мир. В начале трапезы Иисус благословил хлеб, разделил его среди участников трапезы и объединил их тем самым в общность, в которой они были благословенны Господом, а он — хлебом, которым они живы перед Господом. Преломление хлеба Иисус сопровождает пояснительными словами: это тело мое (это я), то есть я — хлеб, связанный с вами. Евангелист Иоанн точно обозначает это словами Иисуса: «Я есмь хлеб жизни» (Иоанн, 6,35.48.51).

В конце трапезы, то есть через довольно продолжительное время после оделения хлебом, Иисус пустил по кругу свою чашу и они пили из нее, хотя перед каждым стояла собственная. Этим повторным жестом он еще раз объединяется с ними, при этом произносит слова, пророчествующие о его смерти: «Сия чаша есть новый завет в Моей крови, которая за вас (человечество) проливается», — таков, вероятно, дословный текст, собранный, из различных литургических формулировок (Марк, 14,24 и Матф,26,28; 1 Коринф. 11,25 и Лука 22,20).

Его деяния превратили союз Бога с Израилем в союз Бога с народами, скрепленный его самоотречением (пролитая кровь). Пьющие из чаши благодаря этому вступают в союз с Богом, становятся участниками союза, который он по поручению Бога заключает с людьми; «пролитая за многих» означает в палестинском словоупотреблении «за народы», за человечество, за всех. Его смерть от властей Израиля превращает союз Бога с Израилем в союз с человечеством; благодаря общей чаше апостолы Иисуса становятся союзниками Бога.