Властители душ: Иисус из Назарета, Мухаммед пророк Аллаха

Снова вспыхнули улыбки, но на этот раз неуверенные и редкие. Почти каждый, по меньшей мере издалека, смотрел на молитву мусульман, и самоотречение и страстность этого благоговения дали всем пищу для размышления. Может быть, все же нехорошо смеяться над этим.

Убайи почувствовал, что зашел слишком далеко, поэтому прекратил и исчез в толпе. Даже если его последние слова не нашли больше отклика, то все равно вспомнят о тех, что он произнес раньше…

* * *

Об этом и подобного рода происшествиях было рассказано пророку, если не совсем дословно, то хотя бы передан основной смысл, и сердце Мухаммеда преисполнилось забот. Не работать не годилось. Однако не приносило радости и то, что Фатима становилась все слабее и бледнее от груза домашней работы, Абу Бекр иногда подрабатывал водоносом у одного богатого иудея, чтобы заработать денег, и он, Мухаммед, сам должен был один за другим продавать предметы обихода, привезенные из Мекки, чтобы поддерживать жизнь. Лишь Аиша была избалована всеми и никогда не думала о том, чтобы работать для других или себя самой. Не работали она и «люди со скамьи».

«Скамья» была из дерева, которая, правда, возвышалась над землей и тянулась вдоль восточной стены мечети, под крышей из пальмовых листьев. Несколько покрывал и лохмотья лежали там, заботливо расстеленные и расправленные на солнце в полуденное время, чтобы оттуда выпрыгивали вши и блохи, и служили ночью постелью для тех, чьи потребности были такими же маленькими, как и их желание работать, а их чашечки для подаяний богобоязнь богатых наполняла каждый день.

Не гласит ли Коран, что нет ничего похвальнее, чем разделить с бедняком изобилие? Как должны остальные отрабатывать эту добродетель, если у них не было возможности для этого? «Люди со скамьи» целый день лежали в теньке и находили, что мир Аллаха устроен прекрасно и правильно.

Это были рабы, бежавшие из Мекки, которые вовсе не спешили найти нового хозяина. Так же и бедуин, бывший проводником Мухаммеда по пустыне, не мог больше решиться вернуться в пустыню и принадлежал теперь к свите попрошаек пророка. И, наконец, пришел однажды маленький человек с хитрыми глазками в разорванном бурнусе с желтой кошечкой в руке — Абу Хораира, «отец маленькой кошечки». Он уселся на край скамьи без приветствий, без вопросов и начал читать суры Корана. А когда закончил, протянул руку и попросил: «Фиников для меня! Молока для моей кошечки!» Люди улыбнулись, дали ему все, чего он требовал, и приняли в свое братство «людей со скамьи».

Однажды вечером мимо проходил Мухаммед, держа в каждой руке поводья ослов, которых он пожелал сам сводить на водопой.

— Эй, Мухаммед! — крикнул один из рабов, — скажи, воздастся ли нам в раю за то добро, которое мы делаем для животных?

Мухаммед остановился. Возможно, он думал меньше о вопросе, заданном ему сейчас, чем о вопросе, волновавшем его каждый день: как должен он вести верующих, и прежде всего нежелающих работать, беспокойных духом, которые не хотели подчиняться принуждению.

— Если в раю за это воздается, то я хочу отвести этих ослов к колодцу! — добавил раб улыбаясь.

— Каждое живое существо, зверь или человек, голод и жажду которого вы утоляете, обеспечивает вам награду в раю, — сказал Мухаммед. — Выройте новый колодец, люди со скамьи! Каждый верблюд, который напьется из него, скажет о вас Богу!

Раб недоверчиво посмотрел на него, он не был уверен, что Мухаммед сказал это серьезно. Но тем не менее взял поводья обоих ослов и пошел с ними к колодцу.

Абу Хораира гладил свою кошечку по голове. То, что Мухаммед сказал о животных, понравилось ему. Абу Хораира никогда не позволял своей кошке голодать, он достаточно делал для нее, чтобы заслужить рай для себя. Поэтому мог больше не волноваться. Он растянулся на скамье, подложил руки под голову и заснул. Кошечка тесно прижалась к нему и сделала то же самое.

* * *

Бог раздает участи людям, инш'Аллах, как ему угодно, одним он дает богатство, других обрекает на бедность. Бедняк стремится все уравнять, если судьбе не хватает справедливости.

И разве справедливо то, что идолопоклонники безопасно живут в Мекке и готовятся снарядить зимний караван, который принесет им новые богатства, в то время как те, кто верит в Бога, страдают от насмешек, сидят в Ятрибе и становятся день ото дня все беднее?

Высокомерному Омару эль’Ади рабский труд — гак называет он полевые работы — уже давно доставляет страдания. Все совершенно не так, как рисовали ему его мечты, и уже давно пришло время поговорить с пророком об этом.

Перед дверью дома Мухаммеда, во дворе мечети, на одной веревке висят два свежевыстиранных женских платья, светло-красное и зеленое — платья Аиши — и развеваются на ветру. Изнутри слышен голос Абу Бекра, с тех пор как он стал тестем Мухаммеда, они почти неразлучны. Омар взбешен, в нем говорит ревностный гнев, и он сердито отодвигает платья в сторону. Даже и здесь есть то, что надо изменить: у него, у Омара, тоже есть дочь, и она, конечно же, так же прекрасна, как и Аиша, эта маленькая ведьма.