Властители земли

Ответ нам вечером дал сам Чендо; днем он, оказывается, куда-то по делу уезжал из села, стало быть, на инструктаж никого не призывал. Солнце клонилось к закату (мы уже отобедали вафлями да прозрачной водицей), когда в коридоре послышался его громкий голос, а через минуту и сам он ввалился к нам в комнату. Ну как, товарищи, идет? Идет. Не закончили еще? Еще нет. Обветренный, в хорошем настроении, уселся без приглашения, ударив себя по коленям. Выглядел так, будто вот-вот опять нас на водку пригласит и на барашка. Однако не пригласил. Я сказал ему, что многих людей пришлось нам позвать для беседы и со многими придется еще поговорить, — что делать, такая у нас работа. А это уж кто ее как понимает, сказал он и спрашивает: ну и что же выходит из ваших допросов? На последнем слове нажал, но без злобы. Ничего особенного, мы обязаны это сделать и прочее. Дайте, говорит, я посмотрю, кого вы там вызывали. Я показал ему список, какой толк в прятки играть. Он его проглядел, рассмеялся и спрашивает: и что они вам наотвечали? Что работали и деньги получали. Не совсем, говорит так, часть истины они утаили, побаиваются вас. А поскольку народ разный случается, может кто-нибудь и донести, я сам вам правду открою. Объекты эти на добровольных началах построены. Те люди, что подписались, ни копейки не получили; вся сумма решением исполкома пошла на халишта да на другие подарки.

Вот тебе и на!

На какие подарки? На такие, разным людям, он уж точно не помнит кому, в решении записано, если хотите, все можно завтра проверить, секретарь уж поди ушел, а вся документация у него. Халишта, к примеру, подарены товарищу Цветанову, товарищу Сильвестрову… Еще несколько имен перечислил, и каждым именем как обухом по голове. Митко Ефремов съеживался на глазах, а я себя проклинал втихую, что ввязался в эту ревизию, вместо того чтобы пчелами заниматься. Сглотнул я несколько раз и спрашиваю: неужели не нашлось другого способа организации подарков, коли уж так они вам нужны (про покойную Марию Кутеву и смысла не было спрашивать). Закон других способов не признает, сказал Чендо, вы это знаете лучше меня, а этим товарищам мы очень обязаны: только за последние два-три года мы с их помощью промкомбинат расширили, построили цех бытовых услуг, пустили новую автобусную линию, не говоря уж про комбикорма для отраслевого хозяйства; если интересуетесь, сходите поглядеть, какие у нас коровы откормленные, и это в апреле, когда в других селах скотина с голоду подыхает. Чтобы всего этого добиться, связи нужно не только создавать, но и поддерживать, потому для друзей села мы средств не жалеем. На моем месте, если в такие игры играть не умеешь, лучше сразу же подавать в отставку да и идти ко всем чертям! Раз уж вы решили и на завтра остаться, возьмите у секретаря протоколы, там все точно записано, что кому подарено. Потом спросите у соответствующих товарищей, получали они подарки от села Бор или нет, вряд ли они откажутся вам ответить.

Он поднялся, крупный, благодушный, и добавил: вот так-то, товарищи, сообщите мне, когда закончите. Я буфетчику велел яичницу вам пожарить, на вафлях долго не продержишься.

И ушел.

А мы остались… Пришли в себя помаленьку. Бай Ташо, говорит Митко Ефремов, пустышку мы с тобой тянем! Завел себе человек двойную бухгалтерию и чистосердечно в том признается! Кабы он таился, было бы над чем голову ломать, а он сам все карты напоказ. Полезным людям — подарки и сладкие речи, бесполезным — ментовка и вафли! Истина глаголет устами младенца! Чтобы поймать начальство на двойной бухгалтерии, ревизору приходится затрачивать усилия чуть ли не героические, а когда человек сам свои махинации на тарелочке подносит, тут что-то большее кроется, чем двойная бухгалтерия, тут либо на нем никакой вины нет, либо вина его куда тяжелее. А что в нашем случае?

Унылые, пошли мы ужинать. За столиками народу немного, трудовой сельский люд, ментовку пьют, громко разговаривают, но никто ничего не ест, потому как есть нечего. Только мы в дверях появились, буфетчик нам место освободил, усадил и ни килек, ни вафель уже не предлагал, а принес по порции свежей яичницы-глазуньи, приправленной перцем. Мы молча поели, заплатили по пятьдесят стотинок и, расстроенные, пошли спать.

На другое утро принялись за работу нехотя. Бывают такие ситуации: берешься за дело, заранее зная, что оно никчемное, но закончить надо. Наше дело все более суживалось вокруг одного вопроса: у самого-то Чендо есть ли корысть в двойной бухгалтерии или нет? Людям своим из сельсовета раздает премии (чтобы слушались и любили), высшему начальству — подарки (чтобы помогали селу), честно-благородно во всем признается (почуял, видать, что мы и без его признаний до всего докопаемся). Деньги на премии и подарки берет с грузовика, тут бумаги ведутся аккуратно (в этом мы больше не сомневались). Как я уже говорил, использование списанного грузовика само по себе дело незаконное, но общепринятое, так что какое-то оправдание у него есть. Хорошо, но ему самому какая польза? Есть у него личная корысть или нет?