Влиятельные семьи Англии. Как наживали состояния Коэны, Ротшильды, Голдсмиды, Монтефиоре, Сэмюэлы и Сассуны

Парламент распустили вскоре после перемирия 1918 года, и на последовавших выборах либералы Асквита потерпели разгром, их число в палате снизилось до жалкой горстки в двадцать шесть человек. Асквит и Сэмюэл лишились мест в парламенте.

Сэмюэл оказался без министерства и без парламента, отвергнутый и покинутый, но самый памятный этап его карьеры был еще впереди.

Вступление Турции в войну на стороне Центральных держав означало конец Османской империи в том виде, в каком она существовала тогда, и составлялись различные планы по разделу ее территорий. Палестина, находившаяся к востоку от Суэцкого канала, представляла ключевую важность. В декабре 1914 года в меморандуме кабинета министров Сэмюэл предлагал аннексировать эту зону в качестве протектората под властью британской короны и создать в ней новый центр еврейского народа.

«Двенадцать миллионов человек, разбросанных по всем странам мира, уже зашевелились, – писал он. – С невероятной быстротой расходится ощущение, что именно сейчас можно добиться какого-то прогресса и приблизиться к исполнению надежд и желаний еврейского народа, упорно не угасавших уже 1800 лет, вернуться в землю, с которой они связаны узами почти столь же древними, как сама история».

Далее он рисовал перспективы этого возрожденного центра как «родины блестящей цивилизации. Она позволит Англии, – писал он, – в еще одной сфере исполнить свою историческую миссию цивилизатора отсталых стран».

Чем больше он горячился в ходе рассуждений, тем более громкие выражения выбирал, а закончил крещендо: «Еврейский мозг – такой физиологический продукт, пренебрегать которым нельзя. Пятнадцать веков этот народ в Палестине производил на свет непрерывную череду великих людей – государственных мужей и пророков, судей и воинов. Если ему дать тело, где может поселиться его душа, она обогатит весь мир. Пока не будет дана полная свобода, как сказал Маколей в палате общин, „давайте будем не торопиться и говорить, что нет гениев среди соотечественников Исаии и нет героев среди потомков Маккавеев“».

Читая меморандум, Асквит не верил глазам. Члену кабинета министров было несвойственно выражаться подобным языком, и тем более Сэмюэлу.

«Читается, словно „Танкред“ в современном переложении, – написал он в дневнике. – Признаюсь, меня не привлекает предложенное расширение наших обязанностей, но какая любопытная иллюстрация любимого изречения Диззи о том, что „раса – это все“, – этот почти поэтический выплеск столь упорядоченного и методичного рассудка Г. С.».

Сэмюэл не был сионистом и до той поры не очень интересовался проблемами сионизма. Он происходил из той части еврейского общества, которая практически вся до единого состояла из антисионистов, и он старался смотреть на вопрос с чисто британской точки зрения. Но, как отметил он в своих «Мемуарах», дело представляло для него «дополнительный и особый интерес» как для первого еврея в правящем кабинете, и потому он постарался встретиться с доктором Хаимом Вейцманом, чтобы узнать кое-что о целях и результатах сионистского движения.

Между ними завязалась дружба и, несмотря на многие разногласия, продлилась до их последних дней. Под руководством Вейцмана Сэмюэл взялся за серьезное изучение сионистской литературы: «Чем больше я читал, тем больше меня впечатляло, какими духовными принципами очевидно вдохновлялся проект; принесенные им жертвы и уже достигнутые результаты, группы первопроходцев – еврейских поселенцев, которые смогли обосноваться в стране, а также ее сельскохозяйственные и промышленные возможности. Кроме того, четко выявилась важность этого вопроса для стратегических интересов Великобритании».

В этих словах так и чувствуется твердое намерение не допускать никакой эмоциональной вовлеченности. Он, может быть, думал, что позволил себе излишне расчувствоваться в своем первом меморандуме Асквиту, и сел за подготовку более формального и трезвого документа, который затем распространил среди коллег по кабинету в марте 1915 года. Впервые текст был полностью опубликован в превосходной биографии Сэмюэла за авторством мистера Джона Боула в 1956 году и бесспорно свидетельствует о том, что если какого-то одного человека можно назвать инициатором Декларации Бальфура, то это был Сэмюэл.

«Если война приведет к расколу Турецкой империи в Азии, – спрашивал он, – что будет с Палестиной?»

Он представил пять альтернатив: аннексия Францией, сохранение власти Турции, международный статус, создание автономного еврейского государства и, наконец, британский протекторат.

Он без труда отмел первые три варианта и, хотя склонялся к четвертому, считал, что «время еще не пришло… Попытка воплотить мечту о еврейском государстве на век раньше, чем нужно, может отбросить ее фактическое осуществление еще на много веков». И он остановился на последнем.