Влюбленная принцесса

– А чем плох Кенни? – не понял папа. – Мне он нравится.

Ну конечно, папе нравится Кенни. Еще бы! Ни малейшего шанса, что мы когда-нибудь минуем первую стадию отношений. Какой папа будет против того, чтобы его дочь-подросток встречалась с таким парнем?

Но если папа всерьез планирует сохранить трон Дженовии в руках семейства Ренальдо и не дать ему ускользнуть к Себастьяно, пусть сразу забудет про Кенни, потому что мы с ним никогда не займемся воспроизводством. Не в этой жизни. Я это точно знаю.

– Папа, – сказала я, – забудь про Кенни, хорошо? Мы с ним просто друзья. Я говорю про другого человека.

Папа навалился на перила балкона с таким видом, будто ему очень хотелось плюнуть вниз. Но нет, он, конечно, не плюнет. Не может такого быть.

– Я его знаю? Этого человека?

Я замялась, поскольку еще никому не говорила, что втрескалась в Майкла. Правда. Никому. А кому я могла в этом признаться? Лилли высмеяла бы меня или вообще поделилась с Майклом. А мама… Ну, у нее свои проблемы.

– Это брат Лилли, – выпалила я, как в воду прыгнула.

– А он разве не в колледже учится? – встревожился папа.

– Еще нет, – ответила я. – Должен перейти туда осенью. – И, видя, что его это не успокоило, добавила: – Не волнуйся, у меня с ним все равно ничего не выйдет. Майкл очень умный, ему не может понравиться такая, как я.

Папа вдруг оскорбился. Такое было впечатление, что он сам не знал, как реагировать: волноваться из-за того, что его дочери нравится парень старше ее, или сердиться, потому что этот парень не отвечает ей взаимностью.

– Что значит: ему не может понравиться такая, как ты? – возмутился папа. – Почему ты не можешь понравиться?

– Ну, пап, я чуть не завалила алгебру, помнишь? А Майкл поступает в университет из Лиги плюща, между прочим! Зачем я ему нужна?

Тут папа совсем разошелся:

– Сложные отношения с математикой ты унаследовала от мамы, но во всем остальном пошла в меня!

Это было неожиданно. Я поспешно выпрямилась – а вдруг правда? – и неуверенно кивнула.

– Ага.

– Мы с тобой совсем не глупы, Миа, – продолжил папа. – Так что, если тебе действительно нравится этот Майкл, дай ему об этом знать.

– В смысле, подойти к нему и так и сказать: «Эй, ты мне нравишься»?

– Нет, нет, нет! – Папа рассерженно замотал головой. – Это надо сделать тонко и деликатно. Покажи ему, чтό ты чувствуешь.

– А… – осторожно проговорила я.

Возможно, я вылитый папа во всем, кроме способностей к математике, но в данный момент вообще не врубилась, о чем он.

– Пойдем-ка внутрь, – сказал папа, – а то бабушка решит, что мы плетем против нее заговор.

Подумаешь, новость. Бабушке всегда кажется, что против нее все что-то замышляют, даже прачки в «Плазе» нарочно сговорились и пользуются при стирке мылом, от которого у Роммеля вся шерсть повылазила.

Кстати, о заговорах.

– Пап, а Себастьяно может убить меня, чтобы самому занять престол?

Папа сдавленно фыркнул, сдерживая смех. Наверное, громко расхохотаться было бы не по-королевски.

– Нет, Миа, – сказал он. – Не думаю.

Но у папы ведь воображения ни на грош. Я решила на всякий случай быть настороже с Себастьяно.

Мама заглянула в комнату, чтобы сказать, что мне звонит Кенни.

Наверное, хочет пригласить меня на Зимний бал. Да уж, давно пора.

Воскресенье, 7 декабря, 11 вечера

Я в шоке. Кенни так и не пригласил меня на Зимний бал. Вместо этого у нас вышел совершенно охренительный разговор.

Я: Алло?

Кенни: Миа, привет. Это Кенни.

Я: О, Кенни, привет. Что-то случилось?

Он как-то странно говорил, потому я и спросила.

Кенни: Да нет, я просто хотел узнать, как ты. В смысле, как твой язык.

Я: Уже получше вроде.

Кенни: Я правда очень волновался. Понимаешь, я не хотел…

Я: Кенни, я все понимаю. Это просто несчастный случай.

Тут я вдруг поняла, что не о том советовалась с папой. Надо было спрашивать, как сказать человеку, что больше не хочешь с ним встречаться, а вовсе не о том, как признаться в своей симпатии.

Ну ладно, про разговор с Кенни.

Кенни: Ну и я хотел пожелать тебе спокойной ночи и сказать, чтобы ты поправлялась скорее. И еще… я хочу, чтобы ты знала, что… Миа, я тебя люблю.

Я:…

Я настолько офигела, что ничего не сказала. Не то чтобы я не догадывалась о его чувствах, мы ведь вообще-то встречаемся. Но какой парень будет звонить своей девушке по телефону, чтобы признаться в любви? Ну кроме совсем уж психов. Но Кенни не псих. Он же Кенни. Так с какого перепугу он по телефону говорит, что любит меня???

А я, как всегда, просто гений красноречия. Кенни не кладет трубку, ждет ответа и все такое. И я отвечаю:

Я: Э‑э, ну ладно.

Э‑э, ну ладно.