Влюблённые

— К нему подложили раввина. Милый дядечка. Когда молчит. Уже который день вещает ему о боге, каком-то великом исходе и великой тайне, о которой не рассказывают человечеству. Мы уже позвонили коллегам из психиатрии. Это явно их пациент, — понизив голос и оглянувшись, словно ее кто-то мог подслушать, протянула медсестра. — А мы ведь выбирали между ним и местным пастором из прихода святой Екатерины. Второй вариант точно понравился бы этому мажорчику больше. Их община радеет за своего наставника и регулярно устраивает песнопения. Выгнать не можем — сразу побегут жаловаться на притеснения по религиозному признаку. Слышала, их покрывает какая-то элитная адвокатская контора.

Брови Уильяма удивлённо поползли вверх. Александр Куэрво был занозой в заднице всей окружной больницы — настолько же капризного пациента еще нужно было поискать, а нервы сдавали уже даже у самых бывалых врачей клиники. Уильяма, к счастью, участь тесного общения с Александром уже во второй раз за полгода пока что миновала — он принял его, но бессознательный парень едва ли походил на достойного собеседника, все время невнятно мыча от боли и пытаясь вырваться. Синяки от хватки санитаров у него пройдут еще не скоро.

— Есть еще что-то важное или я могу перекусить? — Уилл махнул ручкой, оставляя свою подпись в отведённой графе и оглянулся на часы над стойкой регистрации. — Через сколько привезут ожоги?

— С учётом пробок… — медсестра поджала губы и что-то прикидывала в уме, — минут пятнадцать. Но я бы особо не рассчитывала.

— Известите ожоговый центр.

— Уже.

Девушка с важным видом цапли забрала из рук Уильяма планшет, на этот раз уже лично утыкаясь в лист взглядом, и уже собралась уходить, как грохот со стороны улицы заставил окружающих людей засуетиться. Сирена кареты скорой помощи донеслась до Уильяма, будто он стоял рядом с машиной, выгружая будущих пациентов. Они с медсестрой обернулись синхронно — он только сейчас понял, что забыл ее имя, — и тут же кинулись к регистрации, около которой уже появились черные костюмы спасателей.

— Скорее! — один из них с силой толкнул каталку, расталкивая персонал в стороны. — Привезли пострадавших. Объехали через переулки… Вот черт! Не смей отключаться!

Уильям не видел ничего, кроме блестящей фольги, укрывавшей человека на стремительно приближающейся к нему койке. Санитары суетились, расчищая путь, медсестры кинулись в ближайшую свободную операционную, а ему потребовалось несколько долгих секунд, чтобы оторваться от обгоревших длинных темных волос на голове пострадавшей. Он моргнул — каталка оказалась уже совсем рядом, — и бросился к ней, направляя в сторону нужных дверей операционной. Смотреть на лицо девушки перед ним Уильям просто не мог найти сил. И все же один неловкий взгляд предал его — скользя по покрывшемуся волдырями лбу, он зацепился за яркие изумрудные глаза, заставляя сердце в груди Уилла болезненно сжаться. Дышать стало больно — Уилл не мог сглотнуть воздух: ребра тут же обжигало и резало раскалённым скальпелем.

— Доктор Белл! — один из спасателей дёрнул его за рукав, привлекая к себе внимание.

— Что у нас?

— Ожоги третьей степени, — затараторил юноша, толкая каталку и отирая измазанное в саже и пепле лицо. — Изменение сознания. Очнулась после пятнадцати литров кислорода. Не смогли поставить капельницу. Узнать давление тоже. Пульс слабый. Вытащили ее из дома и сразу к вам.

Уилл сдержанно кивнул. Он оттеснил спасателей, вталкивая каталку в операционную, и приказал ждать снаружи новостей. Люди суетились, приборы пищали, а маленькие скальпели и ножницы звенели в своих начищенных до блеска стерильных поддонах.

— Осторожно. Перекладывайте. Раз. Два. Три. — Уильям с силой приподнял носилки: койка прогнулась под весом пострадавшей. Уилл навис над девушкой, ловя взглядом ее взгляд: он блуждал, пытался зацепиться за что-нибудь, но только безвольно соскальзывал. Кажется, она была в бреду. — Амелия! Амелия, ты слышишь меня? Это доктор Белл из окружной больницы. Я Уильям — дядя Эйлин. Ты меня узнаешь? Черт, она отключилась.

Кардиомонитор подозрительно пискнул, а секундное замешательство стоило Уиллу находящейся в сознании Амелии.

— Кровь на газы, углерод, общий анализ. Биохимия. Свёртываемость. Мочу на белок. Две капельницы. Одну в бедро. — Уильям спешно нацепил защитный халат, перчатки и очки, пока кто-то из коллег спешно впихивал в горло девушке трубку для интубации. — Сразу в вену.

— Пульс 65.

— Десятый скальпель.

— Какой ужас, что произошло? — растерянно пробормотала медсестра, рассматривая покрытое рубцами и ожогами лицо Амелии.

— Десятый скальпель, Мередит! — раздражённо рявкнул Уилл, протягивая руку.

Девушка суетливо схватила ланцет. Еще секунда — он оказался в руках Уильяма. Слишком тесно. Слишком много людей и слишком мало времени, чтобы принимать решения.

— Водород в крови семь и четырнадцать. Кислородное давление шестьдесят.

Прибор мельтешаще запищал: Уилл вздрогнул — он уже отвернул покрывало из фольги и примерился, чтобы сделать надрез. Писк усилился, отражаясь кривым эхом на барабанных перепонках.