Вне зоны доступа

Она смотрела на меня изучающе. Я была той женщиной, которая испортила ее канал. Она была тем человеком, который спас мою сестру.

Она продолжала держать меня за руку, хотя сейчас я стояла, и проговорила:

– Я думаю, что знаю, почему ты сделала то, что сделала. И тем не менее, я жду, что ты поможешь мне все исправить.

Я заплакала еще сильнее. Это были одни из первых слез, которые я пролила почти за двадцать лет, но, по-видимому, слезы сродни езде на велосипеде. Или падению с велосипеда, в моем случае.

Потом я обняла сестру. Она обняла меня в ответ, и когда объятие продлилось слишком долго, она отстранилась и прокашлялась.

– Я думала, ты умрешь. Я увидела, как ты поднимаешься на подъемнике, и я подумала… – Я замолкла.

Она кивнула.

– С тех пор как я вернулась с тобой в гостиницу, я думала об этом подъемнике, – призналась она. – Просто думала о нем. Мне было страшно даже осознавать, насколько он близко. Я никогда ничего тебе не говорила, потому что знала, что у тебя есть то же, что и у меня. Глубокая депрессия. Тревожное расстройство. Ты сделала то же, что и я, когда тебе было шестнадцать.

У меня отвисла челюсть.

– Ты пыталась покончить с собой? – спросила Миа. Я не могла говорить от шока, поэтому перевела взгляд на Джессику, чтобы она ответила от моего имени.

Она кивнула.

– Она думала, что я не знала, но я знала. Она приняла тонну таблеток, а мама заметила, что их нет в ее сумочке, пошла прямо домой и позвонила 911. Мама любит, чтобы у нее всегда под рукой был хороший набор таблеток. Я была маленькой, слишком маленькой, чтобы помнить, но у нас есть соседи-сплетники, которые до сих пор все время говорят о Пейдж.

Я подыскивала нужные слова, беспомощно заикаясь.

– Я бы хотела, чтобы ты просто рассказала мне сама, – продолжила Джессика, прежде чем я успела придумать, что сказать. – Тогда мы могли бы быть более честными друг с другом, прежде чем пройти через все это. Я хочу знать, как ты справилась, и хочу рассказать тебе, что привело к моей попытке самоубийства. Я хочу составить план, как разобраться с мамой и поставить нас обоих на ноги.

Я прикрыла рукой рот, чтобы сдержать рыдание. Когда я поняла, что могу говорить, я выдавила только:

– О, Джессика, мне так жаль! Мне очень, очень жаль. Я хотела помочь тебе, но не знала, как снова вернуться в то время.

Джессика кивнула.

– На самом деле, я думаю, что понимаю тебя. Когда ты впервые вошла в мою больничную палату, я подумала: наконец-то здесь кто-то, кто поймет. Я думала, тебя послала вселенная, чтобы исцелить меня. – Ее голос на мгновение прервался от переполняющих эмоций. – Но это несправедливо, ты не можешь меня исцелить, – продолжила Джессика. – Ты тоже сломлена.

Миа громко заговорила.

– Но ведь мы все немного сломлены, не так ли? Давайте посмотрим правде в глаза: я помешана на технологиях, Пейдж – хакер, моя мама – одиночка, ты списывала на экзамене. Мы все просто хорошие люди, случайно нарочно причинившие себе боль.

– Я думаю… каждый рано или поздно сломается, – добавила Джессика. Она посмотрела на меня, и я поняла, что когда мы вот так плачем, мы очень похожи друг на друга.

Я взяла обе ее руки в свои.

– Для протокола, я приехала сюда, чтобы исцелить тебя, – призналась я ей. – Я просто не понимала, как сильно сама нуждалась в исцелении.

Джессика только пожала плечами, еще раз доказывая, какой умной она может быть и сказала:

– Тогда все, что мы можем сделать, это попытаться помочь всем исцелить друг друга.

Я подумала о своих приступах паники, о многочисленных кэррин и тимах, которые поднимали меня на ноги каждый раз, когда я падала. Я подумала о Кэри и Джессике и, может быть, даже о Мии и ее подписчиках. Я думала, что ни от кого не завишу, но это было совсем не так. И впервые за долгое время меня это устраивало.

Миа

Дорогие друзья канала @Mia&Mike!

За последний месяц на этом аккаунте многое произошло.

Большая часть этого неправда.

4 июня, когда я опубликовала несколько фотографий своего свадебного платья, я узнала, что моя помолвка была расторгнута. Я был разочарована и не знала, как отнестись к этой новости. Вместо того чтобы писать об этом или молчать, я решила вести себя так, как будто отмены свадьбы никогда не было. Я оправдывала это тем, что говорила себе: вы, друзья, не хотите знать о плохих вещах, происходящих в моей жизни, а хотите видеть только счастливую, совершенную, нарисованную версию Мии Белл в любой момент времени.