Вне зоны доступа

Майка, по ее словам, заменить было невозможно, поэтому она даже не пыталась взять кого-то похожей породы. Вместо этого она познакомилась с семью разными собаками и в конце концов взяла себе одну размером с игрушку. Это была какая-то несчастного вида помесь чихуахуа и длинношерстной таксы, и думаю, процесс их спаривания мог стать тем еще зрелищем. У него не было уха, и ему было целых восемь лет. Я поинтересовалась, знает ли она о средней продолжительности жизни собаки и понимает ли, на что она себя обрекает, усыновляя собаку постарше. Она ответила лишь: «В течение жизни придется научиться переживать своих собак. Надеюсь, я переживу этого пса лет на пятьдесят. Но ведь ему все еще нужен дом на следующие шесть или семь лет». Она пожала плечами. «А я как-нибудь переживу это. А еще эта собака размером меньше курицы, а это было моим требованием номер один».

Миа во время очередной, ставшей традиционной после моей выписки встречи на кухне у Кэри рассказала нам, что она планирует остаться здесь, в горах, и понадоедать своей матери еще немного.

– Мне нравится один парень, – призналась она. – И мне придется завоевать его, потому что он думает, что я лгунья и мошенница.

– Ну так и есть, – ответила я. Джессика подавилась своим кофе, а я покраснела. Мои навыки общения еще требовали доработки, и надеюсь, когда-нибудь я найду баланс.

– Но только в определенных ситуациях, – с улыбкой заметила Миа. – Ни в одной из которых я больше не окажусь.

Она позаботилась об этом. Число ее подписчиков сократилось на две трети. Она перешла из топ-20 инфлюенсеров в списке Pictey в число аутсайдеров. Большая часть подписчиков ушла после двух наших постов – моего, критикующего, и ее, благословляющего и отправляющего их в путь. Но она все еще теряла подписчиков, потому что теперь публиковала посты только один раз в день, и для некоторых из ее самых старых фанатов это было словно нож по сердцу.

Подписчики, оставшиеся с ней, по ее словам, были «ее людьми». Настолько, что десяти из них она предоставила прямую связь с Конси, моей коллегой, спасшей жизнь моей сестре. Она была так счастлива быть их контактным лицом на случай чрезвычайной ситуации, подобной той, что случилась с Джессикой. Я так хотела бы, чтобы у каждого пользователя Pictey была своя Конси.

Может быть, когда-нибудь.

Но я не буду как Конси. Наконец-то мне пришлось признать, что, страдая от изнурительных приступов паники, я, возможно, не тот человек, который должен иметь дело с постоянным натиском психологических триггеров в течение восьми часов в день.

Однажды Джессика спросила Мию:

– Что ты будешь делать теперь? Если ты больше не будешь @Mia&Mike?

– Я просто буду Мией, – ответила она. – Буду общаться с мамой и попытаюсь научить ее фильтровать свою речь. – Мама пихнула ее в бок, но она только улыбнулась и продолжила. – Я собираюсь заново подружиться с Дьюи, а затем соблазнить его, когда он ослабеет, сексуальными разговорами о курочках и жаркой ночью в гамаке. Потом куплю студию йоги – может быть, ту студию, в которой я должна была преподавать в тот вечер, когда мы все встретились. Ее владелица оказалась очень уязвима перед соблазном неожиданной финансовой прибыли.

– А кто такой Дьюи? – недоумевала я. – И как гамак может быть соблазнительным?

– Дьюи – тот самый парень, – пояснила она мне. – Тот парень. Причина, по которой я купила Ренальдо вместо собаки нормального размера.

Марла закашлялась.

– Ренальдо?

– Ну посмотри на него. Он такой красавец, – объяснила она. Ренальдо сидел у нее в сумочке. Кэри притворился, что не заметил еще одного зверя на своей кухне, но все же достал стопку бумажных полотенец и валик для ворса и незаметно положил их на середину кухонного стола.

– Твоя собака – совсем не то, что приходит на ум, когда думаешь о красоте, – призналась я. – Он физически деформирован, а также лишен некоторых научно доказанных качеств, которые большинство людей находят физически привлекательными. У него кривое лицо и глаза-бусинки.

– Не слушай ее, Ренальдо, – сказала Миа.

– Твоя собака меня не понимает, – пояснила я. Джессика фыркнула.

– Значит, Ренальдо – еще одна попытка завоевать Дьюи? – спросила ее мама.

Миа кивнула.

– Отчасти. Ренальдо слишком мал, чтобы представлять опасность для куриц. Скорее курицы могут представлять для него опасность.

– Дьюи что, какой-то любитель куриц? – поинтересовалась я.

– Можно и так сказать, – согласилась она.

– Если это так, я рекомендую тебе воспользоваться книгой «Динозавры, которых мы едим: о физиологии и филогенезе куриц вследствие их отношения к ящерам юрского периода». Временами там бывает скучновато, но последние пятьсот страниц просто захватывающие. – Джессика снова рассмеялась. Что она нашла таким забавным, я никогда не узнаю. Но пока она не перестает смеяться, мне в общем-то и все равно.

– Хм. Пока ситуация не станет по-настоящему отчаянной, я собираюсь пойти немного более тривиальным путем, – призналась Миа. – Например, буду носить милые топы и проводить много времени за тем, что нам обоим нравится делать.

Я на секунду замолчала.