Внешняя политика Руси, России и СССР за 1000 лет в именах, датах, фактах. Выпуск 1

Ельцин поставил вопрос о сокращении аппарата МИД в 10 раз, и Минфин вообще перестал финансировать МИД. Потребовалось вмешательство Горбачева, после чего Ельцину пришлось отчасти уступить – ограничиться требованием сокращения «побольше 30%». Панкин предложил создать Совет министров иностранных дел, в который вошли бы министры всех союзных республик, ввести в состав посольств представителей республик, а сокращение аппарата МИД на треть осуществить за счет «соседей» - сотрудников КГБ и ГРУ.

В ноябре МИД из соображений экономии соединили с Министерством внешнеэкономических связей и назвали Министерством внешних сношений. Единое министерство должно было координировать работу министерств иностранных дел союзных республик.

А вскоре министерская карьера Панкина закончилась: Горбачев уговорил Шеварнадзе вернуться на Смоленскую площадь. Обижать Панкина ему не хотелось, поэтому Михаил Сергеевич предложил ему пост советника по международным делам (правда, у него давно уже был помощник по международным делам – Анатолий Сергеевич Черняев). Поэтому Борис Дмитриевич предпочел почетное назначение в Лондон. Пробыл он там недолго – Ельцин решил его отзвать. Сам Панкин считает, что это месть за неуживчивость с дипломатами от разведки.

В Москву Панкин не вернулся: выйдя на пенсию, он перебрался в Швецию, где ему так нравилось работать...

А.В. Козырев

Андрей Владимирович Козырев родился 27 марта 1951 г. в Брюсселе в семье сотрудника торгпредства в Бельгии. Козырев-младший окончил МГИМО, был взят на работу в МИД, женился на дочери дипломата, со временем ставшего заместителем министра. Брак, впрочем, оказался недолгим.

Работал Козырев в отделе международных организаций МИД, вырос до начальника отдела, и с этой должности летом 1990 г. в возрасте тридцать девять лет стал министром иностранных дел РСФСР.

Веса у этой должности не было никакого. Но Козырев проявил характер и инициативу. Он сумел стать полезным и нужным Ельцину, когда взял на себя подготовку его зарубежных визитов, которые организовывались дилетантски. Кроме того, он доказывал политикам на Западе, что тем давно пора уже иметь дело не только с «Горби», но и начинать разговаривать с Ельциным.

После августовского путча, когда в управлении внешней политикой (да и всей страной) установилось двоевластие, Козырев предложил передать основную работу МИДу России, укрепить МИДы других республик, а за союзным МИД оставить координирующую роль. На Смоленской площади это вызвало скандал. Козырев поспешил заявить, что сам готов был бы уступить свое место Панкину, лишь бы дело было сделано. Ельцину же это поднесли как то, что, мол, его министр за пост свой не держится, предлагает его разным людям, а сам мечтает получить должность за границей... Но Козырев, на его счастье, уже успел понравиться президенту.

8 декабря 1991 г. Козарев вместе с Ельциным был в Беловежской пуще... А на следующий день он проснулся министром иностранных дел великой державы, у которой еще не было внешней политики. И никто твердо не знал, какой она должна быть. Сам для себя он задачу сформулировал так: в сжатые сроки создать благоприятную внешнеполитическую среду для реформ в стране. Ему подыскали цитату из Столыпина, которая ему понравилась: «Будут здоровые и крепкие корни у государства, поверьте, и слова русского правительства совсем иначе зазвучат перед Европой и перед целым миром».

После «поглощения» союзного МИДа республиканским Козырев не проводил чисток, а поменял лишь заместителей министра. Из сформированной им команды все разъехались послами – Сергей Лавров в ООН, Анатолий Адамишин – в Лондон, Виталий Чуркин – в Бельгию, Александр Панов – в Токио, Сергей Крылов – в Германию. Не уехал только Игорь Иванов, который в 1998 г. сам стал министром.

Андрей Козырев стал первым за многие десятилетия министром иностранных дел России, который самостоятельно определял внешнюю политику страны. Горбачев этого своим министрам не разрешал. Ельцин первые годы международными деами занимался мало и дал Козыреву карт-бланш. Новый министр был лишен кабинетной трусости, свойственной некоторым чиновникам, не решавшимся в нужный момент сказать «нет». Он не говорил «нет» только одному человеку – президенту Борису Ельцину.

Ельцин доверял своему министру, знал, что Козырев всегда его поддержит. В критические дни 1993 года он поведал Козыреву под большим секретом, что собирается распустить Верховный Совет. Возможно, Козырев был самым лояльным из ельцинских министров. Он безоговорочно отстаивал даже те решения президента, которые ему явно не нравились. И в то же время он многое делал на свой страх и риск – иногда потому, что решение необходимо было принять мгновенно, а связаться с президентом не удавалось.