Внешняя политика Советской России и СССР в 1920-1939 годах и истоки Второй Мировой войны

Новое финское правительство лихорадочно искало союзников. На совещании 2 декабря политики метались между Германией с одной стороны, и Англией и Францией с другой. Невоенную поддержку обещали США, и на совещании правительства было принято решение взять заем в 60 млн долларов. Сразу же стало ясно, что Швеция не окажет прямой помощи даже в обороне Аландских островов, но готова поставлять оружие и боеприпасы. Маннергейм отметил, что они не подходят к имеющимся орудиям, ситуацию может исправить поставка трофейных снарядов бывшей польской армии, но для этого нужно время. Маршал заявил: «Нужно предложить Москве переговоры. Мы оказались в настолько опасном положении, что я не представляю, откуда мы возьмем снаряды»[6844]. Собственное производство удовлетворяло от 1/6 до 1/5 потребностей армии по снарядам[6845].

В правительстве Финляндии теперь все понимали – уступки неизбежны[6846]. В результате было принято решение предложить возобновить переговоры через Швецию[6847]. Это предложение было сделано СССР через шведского посланника в Москве. 4 декабря Молотов принял посланника Швеции Вильгельма Винтера, который от имени Финляндии передал наркому новые предложения Хельсинки. Нота была принята, но Молотов отметил, что это было сделано исключительно в знак уважения к миролюбивой политике Швеции, но Москва при этом признает только правительство Куусинена, а советско-шведские отношения не затрагиваются проблемами СССР с Финляндией[6848]. Это был отказ. «Жребий брошен, – отметил в своем дневнике Майский. – Теперь надо идти до конца»[6849]. 3 декабря по инициативе своего правительства представитель Финляндии в Лиге Наций Р. Холсти выступил с инициативой о созыве Совета Лиги[6850]. Он был намечен на 9 декабря, а созыв Ассамблеи – на 11 декабря.

Наркоминдел протестовал: «Советский Союз не находится в состоянии войны с Финляндией и не угрожает войной финляндскому народу. Поэтому ссылка на ст. 11 § 1 пакта Лиги наций является неправильной. Советский Союз находится в мирных отношениях с Демократической Финляндской Республикой, с правительством которой 2 декабря с. г. им заключен договор о взаимопомощи и дружбе. Этим договором урегулированы все вопросы, по которым безуспешно велись переговоры с делегатами прежнего правительства Финляндии, ныне сложившего свои полномочия. Правительство Демократической Финляндской Республики в своей декларации от 1 декабря с. г. обратилось к правительству СССР с предложением оказывать Финляндской Демократической Республике содействие своими военными силами для того, чтобы совместными усилиями возможно скорее ликвидировать опаснейший очаг войны, созданный в Финляндии ее прежними правителями. В указанных условиях обращение г-на Рудольфа Холсти в Лигу наций не может служить основанием для созыва Совета Лиги и Ассамблеи, тем более что лица, от имени которых г-н Рудольф Холсти обращается в Лигу, не являются действительными представителями финского народа». СССР отказался принимать участие в заседаниях Совета и Ассамблеи[6851].

Тем временем поход в Финляндию быстро превращался в настоящую войну. Перед её началом немногие финны верили, что СССР вообще начнет войну против маленькой страны, и уж тем более перед началом зимы. Бомбежки Хельсинки и наступление Красной армии стали причиной волны беженцев. Люди были озлоблены, они не паниковали, но возмущению их не было предела. Вторжение вызвало национальный подъем, политические разногласия были преданы забвению, все выступали за оборону и надеялись на вмешательство внешней силы[6852]. Организованный отход финнов от границы заметно усложнил организацию движения и снабжения колонн Красной армии, растянувшихся по лесным и болотным дефиле. Самым важным участком фронта длиной 160 км стал Карельский перешеек. Здесь финнам удалось создать широкое и глубокое предполье перед укреплениями, инженерная подготовка была проведена, по словам начальника инженерных войск Северо-Западного фронта полковника А.Ф. Храмова, «грамотно и прочно»[6853]. Финны с самого начала военных действий проявили стойкость в обороне, их укрепления были хорошо применены к местности, войска действовали на знакомой местности смело и решительно[6854].