Внеземной приёмыш

Как только космолет исчез, Нэа встала, осматривая два гармоничных, зеленых ряда шаров. В единственном месте пропорции нарушались – там, где и был вагончик Нэа, именно в том месте и не хватало одного шара.

Послышалось еле уловимое уху топанье сотни ножек. Нэа прислушалась, присмотрелась и увидела причину: приближаясь к шарам с одной из сторон отсека шагали сатаниды. Нэа тут же приготовила свой меч к обороне, отступив от шаров. Но сатанидам до Нэа и дела не было! Каждая из букашек подбегала к шару и начинала катить его в ту сторону, откуда прибежала, совершено не обращая никого внимания на присутствие незваного гостя. Один за другим сатаниды вместе с шарами удалялись обратно, пока не остался единственный из них, оставшийся не удел. Этот сатанид пребывал в ступоре именно там, где и был вагончик Нэа. Перебирая ножками, букашка крутилась на месте, окончательно не понимая: в чем тут дело и где, черт подери, его шар? Эту проблему решила Нэа. Неторопливо подойдя, она вогнала сверху вниз свой острый меч в и без того озадаченное тело букашки, лишив его и жизни и одновременно – проблемы.

Умертвив сатанида, Нэа двинулась вслед остальным. Площадка закончилась, дальше шел коридор. В коридоре было пустынно, но она этого не ощущала: с самого начала девушка чувствовала на себе чужое присутствие, а чем дальше она шла по коридору, тем ближе оно становилось. Это был зов. Зов, который указывал, куда надо идти. Нэа остановилась в нужном месте коридора, подошла к стене – там были лифты, подобные тем, которыми она уже пользовалась в спальном районе астероида. Поднялась вверх, а там – пещера, натуральные стены астероида с изредка пробегающими по ним сатанидами… впрочем, вовсе не интересующимися Нэа. Но, не смотря на это, Нэа насаживала на свой меч всех встречных букашек, случайно оказавшихся рядом, всю дорогу. А свет здесь падал именно из того пространства, что виднелось впереди, оттуда же слышался знакомый голос Голиафа, громко разговаривающий с кем-то.

– Мой повелитель, великий воин, ты поведал мне все таинства вселенной, что знал ты сам… тогда скажи: зачем нам нужна эта женщина, открой секрет! И еще: когда я сам свершу все то, о чем так сильно я мечтаю? Когда расколом мы ударим в системы, столь ненавистные мне?

– Как интересно ты сам с собою говоришь! – прервала поэму Голиафа Нэа, появившись в тронном зале Обители.

– Откуда она здесь?! – яростно прокричал Голиаф.

– Просто, захотелось посмотреть, как поживает великий Голиаф!

– Повелитель знал, что придет она… зачем? – с последним вопросом Голиаф повернулся к своему ложу, обращаясь к темно-синему пятну, лежащему там.

– Кого ты называешь повелителем? Вон ту слизь, что лежит на твоем месте?

Тут Голиаф, оскалившись, заговорил не своим жутким голосом, глаза покрылись белизной:

– Это не слизь!! Это останки великого воина, представителя наивысшей нации, пред которым некогда преклонялась огромная часть вселенной!

Нэа всмотрелась в эту слизь – та шевельнулась, по ней пробежала волна. Оно обладало силой, Нэа ощутила это на себе и… вошла в контакт с этим объектом. Дальше им не пришлось прибегать к помощи Голиафа для разговора, он продолжился на подсознании.

– О какой нации идет речь?

– Апенсианцы – так их называют в этих галактиках своей примитивной речью.

– Я слышала о них, но никогда – чтобы они были воинами!

– Эти расы – это всего лишь созидатели, а были и другие… конечно, мы с ними из одной массы, но мы были совсем иными.

– Были?

– Нас практически уничтожили те, кто есть за вестниками вселенной.

– Вестники вселенной?

– Апенсианцы – это и есть вестники.

– А кто есть за ними?

– Тебе это лучше знать.

– Я не знаю!

– Тогда это не важно.

– Значит, это те, кто «не важно», стер вашу ничтожную нацию?

– Слова твои бессмысленны, с кем ты – с людьми, нэйробами? Ты думаешь, они одни.

– Как понимать – одни?

– Они – всего лишь семена вестников, за прорастанием которых всегда следили, как бы по-уродски они не прорастали. Каждый в среде своего обитания.

– Тогда чего ты хочешь, представитель истребленной нации?

– Выжить.

– И все, так прост твой смысл?

– Во всем есть смысл, даже в приобретенных технологиях, но даже они не помогут существам этой вселенной избежать неизбежного. Она обречена не тьмой, так светом.

– Если она обречена, тогда тебя-то что спасет?

– Слабая, но надежда, что рядом со мной будет источник…

– И где он?

– У меня он уже есть.

– Покажи мне его?

– Это сделать невозможно.

– Хорошо, тогда отпусти меня. Мне абсолютно безразлично ваше таинство.

– Нет. Это моя привилегия держать тебя при себе.

– Зачем?

– Пускай это будет прихоть всего лишь слизи.

– Как и прихоть подчинить своей воле Голиафа, создавшего огромную армию… или этих ползающих тварей?