Читаем Вниз головой полностью

Летун устал. Разувшись на дороге.Он вытянул мозолистые… ноги.— Скажи, — спросил Летун у Старика, —Дорога к счастью очень далека?Когда до цели я дойду!Поняв его беду,Старик шутить не мог.Был прям ответ егоИ крут:— Когда мозоли с ногНа руки перейдут!

<p><strong>УКАЗАНИЕ ВЫПОЛНЕНО</strong></p>Под сокращенье управленческого штатаПопали Вилы и Лопата.И авторучки шепчутся друг с другом:«Нам повезло — отделались испугом…»<p><strong>ГРИГОРИЙ СПЕКТОР</strong></p><p><strong>ИНТЕРВЬЮ ВНИЗ ГОЛОВОЙ</strong></p>

В первые минуты я испытывал некоторую неловкость. Собеседник сидел, если в данном случае применим этот глагол, вниз головой, упираясь руками в пол, а шеей в сиденье кресла, с изящной небрежностью закинув ноги за его спинку. Раз-другой меня даже подмывало встать на голову, чтобы наблюдать его лицо, глаза, но я воздержался, не уверенный, что у меня это получится.

— А почему… почему, — спросил я нерешительно, — вы выбрали такую… гм… необычную позу?

— Я ее не выбирал.

— Но… но… — я запнулся. — Извините, может, вам неприятно?

— Нет, нет, пожалуйста. — В его голосе было снисходительное великодушие. — Я вас понимаю и готов все объяснить.

— Благодарю вас. — Эту сакраментальную фразу я почти пропел. Разумеется, вполголоса.

— Не стоит. — Имей он возможность, допускаю, что с этими словами он похлопал бы меня по плечу. — Просто однажды мне взбрело в голову сделать стойку на руках. Я уперся ладонями в пол, взмахнул ногами и совершенно непроизвольно — я ведь впервые в жизни пробовал такое — удержался. Как заправский акробат. Я стоял минуту, другую, наверное, третью… А потом хотел было возвратиться в исходное положение… И не смог. Вот и все.

— Как все? — растерялся я. — Как это не смогли?!

— Как не смог?.. Вы можете ходить на руках?

— Разумеется, нет.

— А я не могу на ногах.

— М-м-м, да, — промямлил я. — И вас это не… не смущает?

— Сначала, признаюсь, смущало. Я даже намеревался обратиться к врачам. А потом мне открылись неоценимые преимущества моего нового состояния…

— Преимущества?! Я не ослышался?

— Неоценимые преимущества, — подтвердил он с нажимом. — Ну, скажите, вы решились бы объявить мне выговор или сделать начет?

— За что? — не понял я.

— Не имеет значения. Допустим, вы были бы моим директором, а я что-то напутал. Первая непосредственная цель взыскания какая? Заставить виновного потупиться, опустить голову. А куда мне еще ее опускать?

— Пожалуй… пожалуй, не объявил бы.

— А в высокомерии позволили бы себе меня заподозрить?

— Что вы!

— Вот именно. А в верхоглядстве?

Я молчал.

— То-то. А теперь подумайте. Став моим директором, разве в душе вы не радовались бы тому, что нет нужды при каждой встрече протягивать руку? Или, будучи подчиненным, обижались бы на то, что я никогда не стучу кулаком по столу и не топочу ногами?

Аргументация была неожиданной, но убеждала.

— Похож я на человека, который всеми силами стремится вверх по служебной лестнице? Со скрытой угрозой заглядывается на ваше место? Далее, нужно ли опасаться критических выступлений с моей стороны?.. Да я никогда и не поднимусь на трибуну… Продолжать?

— Пожалуй, достаточно, — ответил я. — Я понял. Но все эти преимущества, так сказать, пассивные. Они многое предотвращают, но ничего не приближают. Они сплошные минусы, — правда, положительные минусы, но ни одного же плюса.

— Вы думаете? — Он, по-моему, самодовольно улыбнулся. — Когда я сделал свою стойку, я был рядовым инспектором. Без всяких перспектив. Теперь… — Он оборвал фразу и описал правой ногой широкую дугу.

Раньше я не сводил глаз с собеседника. Сейчас, повинуясь его ноге, я осмотрел кабинет. Его хозяин безусловно процветал.

— И вы абсолютно всем довольны? Вам не хочется возвратиться в… простите меня милостиво… в нормальное положение?

— Увы. — Он вроде бы вздохнул, но горечи в этом не слышалось. — Не всем. Нет, не всем, не надо кривить душой. Некоторые естественные функции осложнены. Прием пищи, например, и так далее… Но это, сами понимаете, с лихвой компенсируется.

— Благодарю вас, — пропел я вторично уже полным голосом. — Я вам наскучил наверно?

— Ничего, — успокоил он. — Чем богаты…

Мы попрощались. Я чуть не протянул ему руку, но вовремя спохватился и просто помахал ею. Он ответно покачал ступней. Кажется, тоже правой.

<p><strong>ХИРУРГИЧЕСКАЯ ЦЕПОЧКА</strong></p><p><strong>Полуфантастический рассказ</strong></p>

Началось почти трагически. В конце рабочего дня к главврачу хирургической больницы пришел посетитель.

— Не узнаете, доктор? — спросил он, подняв глаза.

Хирург покачал головой.

— Ясно! Меня и дружки перестали узнавать. Да что дружки? Я сам себя не узнаю!

— Так, может, — осторожно сказал хирург, — вам не ко мне, а к… к коллегам?.. К пси… к невропатологу.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Заразные годы
Заразные годы

«Заразные годы» — новая книга избранных писем счастья Дмитрия Быкова за разные годы. Мало кто помнит, что жанр злободневной поэтической колонки начался еще в огоньковский период автора. С тех пор прошло уже больше 20 лет: письма счастья перекочевали в «Новую газету» и стали ассоциироваться только с ней. За эти годы жанр не надоел ни автору, ни читателям — что еще нужно, чтобы подтвердить знак качества?В книгу «Заразные годы» войдут колонки последних лет и уже признанные шедевры: троянский конь украинской истории, приезд Трампа в Москву, вечный русский тандем, а также колонки, которые многие не читали совсем или читали когда-то очень давно и успели забыть — к ним будет дан краткий исторический комментарий.Читая письма счастья, вспоминаешь недавнюю и самую новую историю России, творившуюся на наших глазах и даже с нашим участием.

Дмитрий Львович Быков

Юмористические стихи, басни
Мои эстрадости
Мои эстрадости

«Меня когда-то спросили: "Чем характеризуется успех эстрадного концерта и филармонического, и в чем их различие?" Я ответил: "Успех филармонического – когда в зале мёртвая тишина, она же – является провалом эстрадного". Эстрада требует реакции зрителей, смеха, аплодисментов. Нет, зал может быть заполнен и тишиной, но она, эта тишина, должна быть кричащей. Артист эстрады, в отличие от артистов театра и кино, должен уметь общаться с залом и обладать талантом импровизации, он обязан с первой же минуты "взять" зал и "держать" его до конца выступления.Истинная Эстрада обязана удивлять: парадоксальным мышлением, концентрированным сюжетом, острой репризой, неожиданным финалом. Когда я впервые попал на семинар эстрадных драматургов, мне, молодому, голубоглазому и наивному, втолковывали: "Вас с детства учат: сойдя с тротуара, посмотри налево, а дойдя до середины улицы – направо. Вы так и делаете, ступая на мостовую, смотрите налево, а вас вдруг сбивает машина справа, – это и есть закон эстрады: неожиданность!" Очень образное и точное объяснение! Через несколько лет уже я сам, проводя семинары, когда хотел кого-то похвалить, говорил: "У него мозги набекрень!" Это значило, что он видит Мир по-своему, оригинально, не как все…»

Александр Семёнович Каневский

Юмористические стихи, басни / Юмор / Юмористические стихи