Вниз по кроличьей норе

— Мы ссорились из-за наркотиков, — наконец произнес он. Сказано это было по-прежнему тихо, но на сей раз быстро и возбужденно. — Постоянно ругались. Он где-то раздобыл эти наркотики, очень много, а я сказал ему, что это глупо. Все умолял и умолял его… Говорил ему, что в итоге он сядет в тюрьму и так и не сможет выздороветь, а я останусь здесь, и мы с ним никогда больше не увидимся… — Шон резко замолк, и та рука, которой он не чесался, взлетела ко рту.

— А где он взял эти наркотики, Шон? — Я немного выждала, после чего наклонилась к нему, положила ладонь ему на руку и принялась поглаживать. — Ну давай же, ты ведь всегда был молодцом… — Ширк, ширк, ширк ему по руке. — Как они у него оказались, Шон?

Регулярно называйте объект по имени, чтобы завоевать его доверие.

— Кто их ему приносил?

Тут я заметила, как его глаза внезапно расширились, побегали по сторонам и зафиксировались в какой-то одной точке, и я повернулась посмотреть, на что же это он так смотрит.

— Ну уж нет, не Малайка же… Ты хочешь сказать, что он получал их от кого-то отсюда? Ты именно это имел в виду, Шон? Выходит, что кто-то тут…

Я остановилась, поскольку поняла, к чему все катится. Он был уже натурально в полном ужасе и прижимал к подбородку этот свой чертов палец.

— Я скоро умру? Я скоро умру? Я скоро умру?

Я зашикала, пытаясь угомонить его, но этот речитатив звучал все громче и громче, пока Шон не опрокинул стул, резко вскочив.

— Я скоро умру? Да?

Малайка была уже на пути к нам, и я попыталась удержать его.

— Нет, ну конечно же ты не…

— Яскороумру, яскороумру, яскороумру?

Теперь он уже практически визжал, и все остальные в комнате тоже вскочили на ноги, а некоторые в явном расстройстве даже потихоньку двигались к дверям, стараясь держаться спиной к стене.

Поверх всей этой какофонии я услышала вопль Лорен:

— Кто-нибудь наконец заткнет этого мудака?

Попросив меня подвинуться, Малайка уже старалась изо всех сил, но на сей раз ее мягкие увещевания вроде как лишь ухудшали ситуацию. Я заметила откровенный страх у нее на лице, а потом облегчение, когда вплыла Дебби, чтобы взять решение проблемы на себя.

— В чем дело, Шон?

Слюна летела ей в лицо и на шею, когда он умоляюще раз за разом выкрикивал один и тот же вопрос. Дебби прикрыла глаза и вздохнула.

— Да, — произнесла она наконец. — Думаю, что да. Вообще-то даже очень сильно сомневаюсь, что ты доживешь до отбоя.

Шон немедленно замолк, неподвижно застыв, словно его хлопнули по физиономии.

А потом рухнул на пол, будто получив пулю в затылок, и принялся конвульсивно дергаться, извиваться и вопить. Малайка нажала на кнопку своего пульта, подав сигнал тревоги, и в комнату почти сразу же ворвались Маркус с Джорджем, принявшись выгонять всех в коридор.

18

Вот то, во что я верила.

Лирическое отступление второе… и не буду терять ни своего, ни вашего времени, так что сразу скажу, что все началось с огоньков в самой глубине сада. Тусклых огоньков, мигающих между деревьями, которые были видны из окна моей спальни. Я уже замечала их несколько раз, пока жила с Софи, и она уверяла, что это просто проезжающие машины или свет в домах напротив нашего. Смеялась надо мной и говорила, что, наверное, мне стоит подумать о том, сколько моих денег каждую неделю оказывается в кармане у Билли, но не сумела меня убедить. Я буквально чувствовала, что дело не только в этом, что это нечто большее. Я еще и музыку слышала, но такую, которую никак не получалось пристроить в голове — не удавалось опознать ни мотив, ни инструмент. Просто какие-то чудны́е мелодии, которых я никогда раньше не слышала.

И я знала, что эти мелодии адресованы специально мне.

Казалось, будто кто-то втихаря наблюдает за мной.

Дома у Энди все это стало очень быстро ухудшаться, обычно ближе к ночи, и он говорил мне примерно то же самое, что и Софи. Так что под конец я перестала ему об этом рассказывать, и он наверняка решил, что я обо всем благополучно забыла, тем более что на какое-то время мое внимание типа как переключилось на порезы, которые я стала регулярно сама себе наносить.

Я уже сталкивалась с этим на работе раз-другой. Обычно это были совсем молодые девчонки со шрамами на руках и ногах, напоминающими перекладины стремянки, и поскольку тогда я ничего про это не знала, то всегда спрашивала себя, на черта это им вообще надо.

Дурацкий, блин, вопрос.