Внук Донского

– Пособлю те еликомощно[644], благий княжич, – тотчас отозвался боярин Данила. – И Варфоломей те такожде совет даст. Он челядинцев путны наипаче мя ведае.

Итальянец вежливой улыбкой подтвердил истинность слов приятеля. Они далее заговорили о событиях в Литве, мне жутко надоевших. Я решил пройтись по просторному помещению кабинета. На одном из столов обнаружилась изящно выполненная струнная вещица с изогнутым грифом. Кажется, такой прародитель современных гитар был гораздо древнее лютни и назывался гитерном. Попросил у хозяина разрешения взять его в руки.

– Унотом тренькал у окон прелестных дев. Ныне лежит бездетельно. Мнил, иже Глебко стане сотворяти музыкию, обаче несть требно ему, – сообщил Данила, заметив мой интерес.

Восемь струн были изготовлены из жил молодых бычков, насколько мне было об этом известно. Пробежался пальцами по ним. Звучание вполне приятное для уха. Изобразил знаменитое вступление из «Crazy Frog». Собеседники возбудились на необычную композицию, вскочили и подошли ко мне.

– Кои кудесы! Зело лепо! – восхищённо воскликнул боярин Данила, – Ты такожде владаешь сей горней мастротой? Иде ты сему казался?

– У разных учителей… – отмахнулся, не зная, что ответить.

– И в таврели княжич искусен, – с завистью добавил рядом стоящий боярин Варфоломей.

Узнав, что я к тому же и выиграл у боярина Данилы, итальянец вытаращился на меня во все глаза, подавленный моим величием. Игра в таврели считалась доступной только невероятно мудрым людям.

– Продай эту прелесть мне, – предложил Даниле.

– Ими ея в дар се от ми, драгий Димитрие, – не задумываясь, ответил боярин Чешок.

Взял прекрасную вещицу в руки и долго гладил её по деревянной основе, трогал струны, тренькая какой-то сумбур. Подумалось, что Мироша бы особенно обрадовался гитерну. Инструменты у него с Треней потерялись, когда нас волочили в кремель Кирияковы держиморды. Может быть, самому чего-нибудь сыграть. Коли Чешок не брезговал брать эту вещь в руки, то и моя вятшесть не пострадает. Раз не хочет принять деньги, угощу-ка я новых друзей тем, что самому когда-то нравилось. Сбацал им композицию из Модернтокингов на песню «No Face, No Name, No Number». Особенно впечатлился Варфоломей. Вскочил и начал восклицать почему-то по-итальянски:

– Бенисимо! Ступендо!

Однако засиделись мы допоздна. Пора и честь знать. Первым попрощался и ушёл дьяк Варфоломей. Я тоже решил последовать его примеру.

– К ми присно заходи по всяк требности, Димитрие. Яко отичу тея служил, тако и те служити буду, – высказался напоследок[645] боярин Данила, выдавая мне мешочек с заслуженным призом, – Разумом крепен зельно и воспрял еси вопреки супротивникам. Радуемся истинно сему.

В мешочке потом обнаружилась гораздо большая сумма – целых десять рублей брусочками.

18

С утра по накатанному распорядку: утренняя молитва с отцом в дворцовой молельне, умывание, одевание в повседневное шмотьё. Слуги делали вид, что ничего не произошло. Ну-ну! Пора наказать этих припухших гадов. Послал обоих на княжескую кухню принести чего-нибудь для утреннего перекусона, а сам смотался на княжью половину за Русаной и приволок её в свои палаты. Сойдёт за колдовское животное при бурной фантазии. Потом решил попасться отцу на глаза, объяснить вчерашнюю отлучку и попорченную морду. Наши желания с ним совпали отчасти, потому что в переходах меня настиг запыхавшийся дьяк с распоряжением от князя быть мне на боевой трене. Ну, раз надо, то пошёл исполнять отцову волю.

Нашёл место тренировок гридей по звукам мечей и вскрикиваниям. Назначенный мне в учителя воин отдыхал в сторонке, наблюдая за тренировочными поединками. Увидев меня, приветственно взмахнул рукой:

– Здравствуй на мнози лета, княжич Димитрие!

Мои фингалы он деликатно не замечал. Кивнул ему ответно и предложил:

– Начнём нашу учёбу. Как мне тебя называть?

– Десятник Аким Сыто се рекомах. А зде мои вои кажутеся, – показал на сражающихся деревянными мечами молодых и рослых бойцов.

Чади принесли для меня деревянный меч. Поставили в пару с плечистым пареньком, примерно моего роста. Начался яростный махач. Противник был гораздо сильней физически, но я не привык отступать. Навыки от прежнего хозяина тела меня сильно порадовали. Значит, в монастыре он не только книжки читал и молитвы блеял. Научили его кое-чему монастырские амбалы. Однако мой противник никак не хотел побеждаться. На ножах я бы вмиг одолел удалого гридя в два счета. Или это хмель вчерашний еще не выветрился. Пришлось применить незаметно кое-какие приёмы из своего арсенала рукопашки.

Вои неверяще смотрели на то, как я своим дохлым тельцем легко уложил здоровенного парня. Аким назначил мне более рослого парня. И того ожидал такой же конфуз. Следующего кандидата я бы не осилил. Ребёнок ведь ещё. Пот градом лился отовсюду. Десятнику пришлось признать:

– Всуе рекоша ми, иже княжич позабыл детель ратну. Обаче, казан сей мастроте зело добре. Мню, лепший вой из тя слажется.

– Куда деваться, если воеводой назначили, – усмехнулся в ответ. – Надо соответствовать.