Внуки королей

И вот перед нами среди полей уже возникает фабрика. Это предприятие по переработке риса, оснащенное итальянским оборудованием. Почти весь процесс — от подачи сырья до наполнения мешков очищенным, отполированным и рассортированным по качеству рисом — автоматизирован. На следующем заводе — хлопок. Неочищенным поступает он с полей и в кипах по четыре центнера покидает завод. Но прежде чем это произойдет, хлопок-сырец претерпевает ряд процессов: удаление зерен, очистку, прессование и упаковку. Кипы хлопка здесь конечный продукт, аналогичный тому, который поступает на наши текстильные фабрики в качестве исходного сырья. Но Мали, утверждают рабочие хлопкоочистительного завода в Нионо, скоро, как это предусмотрено планом, будет поставлять сырье для собственных текстильных комбинатов.

Побочный продукт хлопкообработки здесь также используется: из зерен жмут масло, из масла в свою очередь изготовляют мыло; масличный жмых идет на корм скоту, из него производится искусственное удобрение. «С поля — в поле», — обобщает Диавара, самый восторженный из нас, самый любознательный и самый неутомимый. В этих полях и заводах Нионо он видит будущее своего отечества: развитое аграрно-индустриальное государство, жители которого — страстные патриоты расцветающего Мали, сограждане справедливого, очищенного от нечисти мира — станут людьми высокой культуры.

Каков же финал этого изнурительного, но интереснейшего дня? Он окончился сердечным приглашением к ужину, которым почтил нас комендант округа Нионо. Но лишь Хельга с Диаварой оценили предложенное угощение. Я мог только лежать в постели. Поэтому комендант прислал ко мне своего представителя, светло-коричневого молодого мавра, который с отеческой заботой приготовил мне, по арабскому обычаю, крепкий, горький чай-экстракт. Я послушно выпил его. Теперь бы отдохнуть и подумать спокойно, наслаждаясь одиночеством, но не тут-то было. Еще вечером, когда мы подошли к гостинице, нам сразу же бросилась в глаза группа одетых в белое французов. Двенадцать спортсменов вполне прилично и дисциплинированно играли в волейбол на расположенном поблизости поле. Примерно такое же число европейцев оставалось зрителями. Была ночь, когда все они ввалились в дом и зашумели в ресторане. Их разговор доходил до меня сначала как глухое бормотание, затем они стали кричать и повели себя совсем не так сдержанно, как во время игры в мяч.

Так что я еще не спал, когда вернулась Хельга в сопровождении Диавары. Она возбужденно рассказывала, с каким аппетитом — я ей пока еще не завидовал — она ужинала: три блюда и хорошее вино. Она была единственной женщиной за столом, по праву сидела рядом с комендантом и единственная пила вино-почему она не должна была пить вино?.. И она сама, окончательно осмелев, вежливо поблагодарила хозяина дома…

— Вы заметили вчера среди играющих в мяч хотя бы одного африканца? — спросил меня комендант на следующее утро.

— Нет.

— Я тоже не заметил. Но скоро здесь все изменится. Эти люди — последние оставшиеся здесь французские служащие «Оффис дю Нижер»; они приезжают каждую субботу в Нионо. Да, они держатся вместе и общаются лишь между собой. С нами у них нет никакого контакта, да и прежде они не хотели иметь с африканцами ничего общего. Вот вам, если хотите, пример того, что мы называем колониалистским образом мыслен. Эти французы его сохранили. Со временем мы надеемся от них избавиться, как только сможем заменить их своими людьми.

— Почему же они остались здесь?

— Об этом я и хотел вам сказать. Потому что они нигде в мире, в том числе и во Франции, не найдут уже такой интересной и хорошо оплачиваемой работы, как в Управлении госхозом.

— Вы не думаете, что некоторые из них смогли бы стать друзьями вашего народа и искренне хотят вам помогать? Я знаю французов, которые честно сотрудничали с африканцами.

— Это мы знаем и внимательно следим за этим. Но с техническим персоналом Управления, оставшимся от времени колониализма, дело обстоит несколько иначе. Они надменны и упрямы. Если бы они захотели стать нашими друзьями, то не сторонились бы нас сегодня. Тут мы ни в чем не ошибаемся. Между прочим, здесь размещены также советские летчики, которые опыляют наши хлопковые поля на АН-2. Посмотрите-ка на них! Вы всегда найдете их в обществе африканцев. К сожалению, я не могу вас с ними познакомить, потому что в настоящее время они летают на пассажирской линии Бамако — Сикасо.

— Большое спасибо, месье комендант, в этом нет необходимости. Мы с ними встречались как раз на этой линии.

Утро было таким, как и всегда в Африке, — ликующим и восторженным. По саду коменданта прохаживался, словно на ходулях, молодой страус, который терпеливо давал погладить себя по серым перьям. Только в виде исключения, потому что он болен, заметил комендант.

Между тем с желудком у меня стало лучше. Путешествие можно было продолжать.

Принцы и священные звери