Внутренняя война. Том 1

Но сегодня в зале, в противоположном от Джаспида конце, сидел и младший из сыновей короля Аббатора, Лоум. Невысокий, в более изящной, но не такой опрятной, как у брата, одежде, Лоум развалился на скамейке, как человек, успевший изрядно хлебнуть с утра. Его присутствие на этом, как и на любом другом совете, было для королевы-консорта полной неожиданностью. Лоум не принимал участия в делах Беллегера. По всей видимости, он предпочитал эль и вино любым более полезным занятиям. Эстия называла его про себя Разочарованным сыном – слишком молод, чтобы надеяться занять престол, и недостаточно способен, чтобы конкурировать со своим старшим братом. За годы, проведённые во дворце, королева часто разговаривала с Джаспидом. Иногда даже заходила к нему в комнату. Но она на дух не переносила Лоума.

А ещё сегодня, к сожалению королевы, отсутствовали два человека, которых она более других надеялась увидеть: Магистр Фасиль, представительница Последнего Книгохранилища при дворе короля Бифальта, и Элгарт, который, казалось, не имел никакого отношения к политической жизни Беллегера, но умудрился стать обладателем самых разных секретов, некоторыми из которых он иногда делился. Королева Эстия ожидала найти здесь их обоих. Элгарт редко пропускал заседание совета; Магистр Фасиль – никогда.

Ну что ж, она увидит их позже. Заклинательница больше кого бы то ни было подходила на роль наперсницы Эстии. Казалось, она понимала затруднительное положение королевы-консорта. А Элгарт, возможно, сумел бы ответить на один-два вопроса, в последнее время не дававшие королеве покоя.

Земский начальник Эрепос уже возобновил спор. На совете он был несносен. А вот наедине очень приятен: сердечный и доброжелательный, почти скромный человек. Эстия скучала по его почтенному предшественнику, но и Эрепос ей вполне нравился. Земский обращался к королю Бифальту:

– Я уже говорил, Ваше Величество. И скажу снова. Эта дорога – расточительство. Без сомнения, она докажет свою ценность, со временем. Но у нас нет времени. Приоритет нужно отдать прибрежным укреплениям. Это очевидно.

Канцлер же, пользуясь появлением королевы, обратился не к королю, а к ней:

– Набивший оскомину аргумент, Ваше Величество, – вздохнул он, не глядя на неё прямо. Это был высокий мужчина с седыми растрёпанными волосами, пышной седой бородой и вороватым взглядом, который он среди прочих сомнительных привычек приобрёл за годы служения отцу Эстии. – Земскому начальнику нужно больше людей. Королю Беллегера нужно больше людей. Набор в войска я ещё могу понять. Но укрепление побережья? Это невыполнимая задача. Хуже – это расточительство. Все знают, что от моря Беллегеру никакой пользы. В равной степени никакой пользы нет и вторгаться в Беллегер с моря – если уж мы представим, что к нашим границам приплывут вражеские корабли. Мы уже положили слишком много сил и слишком много лет на эту глупую затею.

– Затея не глупая, – отрезал Эрепос. – Вот вы и выдали ваше невежество в отношении Беллегера, канцлер. Есть только одна бухта, которая не окаймлена отвесными стенами Грани Царства с юга или высокими скалами, очерчивающими устье Предельной с севера. Она расположена к западу от Отверстой Длани. Это единственное место на побережье, где утёсы не такие высокие, как повсюду. Они похожи на зубчатую стену. Сама природа превратила их в платформу для пушек. Мы уже проложили дорогу к берегу моря. И теперь укрепляем позиции, чтобы встретить огнём приближающиеся корабли. Если вы сомневаетесь в моём слове, спросите генерала Форгайла. Он командует там вместе с капитаном Флиском из Беллегера. Спросите его, нужно ли ему больше людей.

Корабли придут, канцлер. Так утверждает король Бифальт. И если мы не подготовимся, враги сотрут нас в порошок.

Вместо ответа канцлер Постерн вздохнул.

– Вы слышали его, Ваше Величество? – спросил он свою королеву. – Всегда одно и то же. Больше людей для затеи, которая ровным счётом ни к чему не приведёт. – Понизив голос в надежде, что его сможет услышать только Эстия, или, может быть, разыгрывая таким образом комедию, он добавил:

– Король Бифальт был в Последнем Книгохранилище. Я не знаю, что он там слышал, но услышанное напугало его. Король Беллегера боится, и решения он принимает, руководствуясь своим страхом. Он…

Королева Эстия подняла руку:

– Довольно, канцлер. Вы и так сказали больше, чем нужно. – Он никогда ей не нравился, но недавно она начала по-настоящему сомневаться в его верности. – Когда меня продавали в жёны принцу Бифальту, обе стороны установили цену. – Королева с удовольствием отметила, что мышцы на лице её мужа слегка напряглись: она оскорбила его намёком на то, что являлась лишь предметом торга. Впрочем, другой реакции не последовало. – Он остаётся верен своему слову. Я остаюсь верна своему. Мы союзники. Если придёт война, мы встретим её вместе – и подготовимся вместе.

Канцлер Постерн попробовал ещё раз:

– Но Ваше Величество…