Внутренняя война. Том 1

Его взгляд был суров и непреклонен, под этим взглядом у Эстии со стыда подкосились колени. Глядя прямо на него, она с трудом держалась на ногах, ей хотелось молить о прощении. Свершилось страшное преступление – опасное преступление, и вина за него лежала на ней. Когда её отец отрёкся от престола, она позволила Постерну остаться канцлером. В то время она вполне справедливо считала, что он знает об управлении Амикой больше, чем она. А ещё считала, что знает, как управлять им. Она доверилась ему, не поставив под сомнение его преданность. Теперь она осознала, что слишком много времени потеряла в мучительных раздумьях о своём положении, о своих чувствах. И слишком мало внимания уделяла проблемам и мотивам, определяющим поступки её подданных.

И пока она отвернулась от них, король Смегин умудрился обратить некоторых нуури в рабство.

Скорее всего, это произошло не так давно. Ведь в противном случае так или иначе, но она узнала бы о случившемся от верных ей людей.

И всё же вина лежала на ней.

Правда, времени заниматься самобичеванием не было. Отца нужно было остановить, прежде чем нуури пересекут границу. Прежде чем они развяжут войну, которую ни Амика, ни Беллегер не могут себе позволить.

От прежней женщины, опаздывавшей на заседания совета ради того, чтобы подразнить мужа, не осталось и следа. С дрожью в голосе королева произнесла:

– Прошу простить меня, милорд. Я должна отправиться в Амику. Уже пролилась человеческая кровь. И прольётся ещё больше. Я отправляюсь как можно быстрее.

С Постерном можете делать, что захотите. Бросьте его в тюрьму. Он больше не амиканский канцлер.

Во время этой речи король Бифальт, быстро поднявшись, подхватил королеву под локти, словно боясь, что она может упасть.

– Миледи…

Она яростно покачала головой.

– Я знаю, о чём Вы хотите спросить меня, милорд. Когда я вернусь, я отвечу Вам.

В это время земский начальник, кивнув, опустился на скамью. Похоже, он успокаивался.

Вперёд выступил Джаспид. Постерн и пошевелиться не успел, как первый капитан оказался рядом. Схватив потрясённого амиканца за шиворот, Джаспид подал знак гвардейцам.

Король Бифальт пристально посмотрел на жену всего одно мгновение, но оно показалось ей очень долгим. Этот взгляд проникал сквозь её одежду, пронизывал её насквозь. Он отпустил её руки.

– Я не сомневаюсь, – голос его был, как всегда, сдержанным. – Вы сможете распутать это преступление до его первопричины. Но, думаю, вы не догадываетесь, о чём я хочу спросить. По крайней мере, частично. Есть кое-что, что следовало бы обсудить сегодня. И Вы захотите это услышать.

– Ваше Величество! – Постерн попытался было запротестовать, но стражники грубо поволокли его прочь.

Королева Эстия даже не взглянула на него. Она хотела отправиться в путь. О, как она хотела отправиться в путь, пока пленение нуури – немыслимое злодеяние – не разожгло пожар войны. Но взгляд мужа удержал королеву. Его слова пронзили её. Он заставил было её подумать…

Внезапно королева Эстия осознала, что ей просто необходимо поговорить с Элгартом ещё до своего отбытия. И с магистром Фасиль. Раньше она хотела получить совет. Теперь ей требовалось большее.

Стараясь выглядеть спокойной, королева-консорт присела в небольшом реверансе:

– Как пожелаете, милорд.

Не дожидаясь ответа, она вернулась на своё место. Пытаясь выглядеть, как обычно, она добавила:

– Приступайте, когда будете готовы, милорд.

Король Беллегера был не из тех, кто тратит своё время впустую. Оглядев зал, он заговорил. Казалось, это сухие хлебные колосья шелестят на ветру:

– Пусть вас не заботит судьба этого прислужника короля Смегина. Он ответит за содеянное. Рабство – великое зло. Королева-консорт во всём разберётся. А у нас есть ещё один вопрос, который сегодня следует рассмотреть.

Принц Лоум, ваша очередь. Я не хочу выказывать неуважение к вам, но попрошу быть кратким. Миледи ждут срочные дела в другом месте.

– Лоум? – Принц Джаспид остановился на полпути к своему месту. – Лоум хочет что-то сказать? – Он повернулся к задним рядам. – Что тебя беспокоит, брат? Вино и эль съели твой разум? Ты слишком пьян, чтобы уразуметь признание Постерна?

Удивился не только Джаспид. По залу, словно ветерок по полю, пронёсся шёпот. Даже те немногие амиканцы, что присутствовали сегодня на совете, знали репутацию Лоума.

Король Бифальт голосом перекрыл шептавшихся:

– Первый капитан. – Тон короля был мягок, но это не смягчало упрёка. – Лоум – принц Беллегера. Он мой брат, как и ваш, впрочем. И ему знакомы такие места Отверстой Длани, в которых вы сами показываетесь редко. Ему не нужно размахивать мечом, чтобы служить мне. Мы выслушаем его.

Вдали от учебного плаца и боевого поля Джаспид был импульсивен, но глупостью он не отличался никогда. Он согласился с упрёком своего короля. Мягким, как и у брата, голосом он ответил:

– Как скажете, Ваше Величество.

И прежде чем занять своё место, поклонился королеве Эстии.

Королева улыбнулась, она улыбнулась первому капитану и словам мужа, защищавшего своего брата. В это время принц Лоум поднялся.