Внутренняя война. Том 1

Флиск предвидел день, когда он и Форгайл, наконец, подерутся. Он боялся того, что генерал изобьёт его, правда, боялся больше унижения, чем боли.

К его счастью, это отвращение смягчилось. Переломным стал один поздний вечер после того, как зашёл в тупик особенно жаркий спор. Эннис Форгайл, выбрав момент, когда порывы ветра на минуту стихли, внезапно спросил:

– Ты знаешь, что принц Бифальт однажды приставил к моей шее свою саблю? Это было в трапезной библиотеки, прежде чем… – Он пожал плечами. – Прежде чем много чего произошло. Мне кажется, он был бы не прочь проверить её остроту, просто ему не дали шанса. Магистр Раммидж выкрутил ему запястья.

– Ты спровоцировал его, – мгновенно огрызнулся Флиск.

Командир покачал головой.

– Я амиканец. Ничем иным я его не спровоцировал. Не в тот раз. Позже да, было дело. Но не в тот раз.

Флиск смотрел прямо на генерала.

– Но ты помогал ему. Вы вместе предстали пред королём Аббатором. Ты беспрепятственно провёл его в Амику. Без тебя его бы убили. Ты поддержал его перед королём Смегином, – растерянно произнёс введённый в замешательство капитан. – Тебе следовало бы его ненавидеть.

Форгайл кивнул.

– А я и ненавидел. Но моя ненависть прошла. Это я и хочу тебе сказать. Я лучше понял его. Я подозреваю, что и он стал лучше. Он унизил меня перед магистрами. А затем сделал своим товарищем. Он ответил на каждое из моих сомнений, а их у меня было немало. Он делился своими выводами и своими тайнами. И разделил со мной свой путь из библиотеки и обратно, уже после своей свадьбы, чтобы восстановить магию. Я знаю и о его подозрениях насчёт библиотеки.

Я верю в него, капитан. Эстия – моя королева. Я служу ей. Но я верю в короля Бифальта.

Прежде чем Флиск нашёлся, что ответить, генерал добавил:

– Он хорошо сделал, что выбрал тебя. Ты заботишься о рабочих. Амиканские монархи, вроде короля Смегина, не заботятся о тех, кто выполняет их приказы.

После этого признания Флиск, хоть и не обрёл уверенность в себе, но уже не мог злиться на Форгайла. Они, как и раньше, продолжали спорить. Ведь они оставались беллегерцем и амиканцем, они не могли пойти на уступки по своей природе. Но теперь они спорили мирно, по-дружески. Со временем Флиск даже привык к генералу и уже радовался, что ему, Флиску, не приходится оставаться один на один со своим бременем командира.

Пробираясь теперь вверх по дороге, чтобы встретить магистра из Отверстой Длани, Херен Флиск подумал, что у него есть ещё одна причина для радости. Одинокий всадник явно привёз какие-то вести, хорошие или плохие. Его мог послать, например, земский начальник. Возможно, что-то о поставках провизии и всего необходимого для возведения укреплений, а может, о новой партии рабочих – на смену истощённым. Но если этот одинокий всадник – магистр, то он наверняка гонец самого короля Бифальта. А значит, едет со срочным посланием.

И капитан Флиск радовался, что это послание ему не придётся выслушивать одному.

Когда двое офицеров вышли на дорогу и Флиск рассмотрел, кем был магистр, он почувствовал ещё большую благодарность к своему спутнику.

Глаза генерала Форгайла были не такими острыми. Чтобы предупредить товарища, Херен Флиск сказал, перекрикивая ветер:

– Это магистр Ламбент. – Заклинатель скакал что было сил. – И он торопится.

Нахмурившись, Эннис Форгайл лишь буркнул в ответ что-то нелицеприятное. Он знал Ламбента лучше, чем Флиск, и у него были свои причины не испытывать особой любви к магистру.

Укрытый в специальном каменном строении часовой отсалютовал и вернулся на пост.

Беллегерец и амиканец плечом к плечу дожидались гонца короля Бифальта.

Завывание ветра, бушевавшего по ту сторону горного хребта, заглушало стук копыт. Остановившись, всадник спрыгнул с коня, словно не собирался задерживаться ни на мгновение. Но оказавшись на земле, он помедлил, чтобы поправить мантию и привести себя в порядок. Магистр открыл одну из седельных сумок и достал плотный плащ. Перекинув его через руку, он подошёл к офицерам с видом, будто это он ждал их, а не наоборот.

Это был высокий человек с впалой грудью и выступающим вперёд животом, указывавшим на то, что военным упражнениям он предпочитал застолья. Гранитно-серая мантия его покато спускалась вниз от шеи до локтей, из-за чего создавалось впечатление, что от его плеч почти ничего не осталось. Рот заклинателя походил на кошель, а нос на клюв хищной птицы. Глаза же были явно слабы, и от сильного ветра на них уже появились слёзы. От быстрой скачки у него перехватило дыхание.

Подойдя ближе, заклинатель поборол одышку и поприветствовал:

– Генерал Форгайл.

Капитана Флиска он проигнорировал, как и всегда. Магистр был амиканцем.

Как и его спутник, Флиск поклонился, стараясь не проявлять явного неуважения. Генерал сухо заметил:

– Вы очень спешили, магистр. Должно быть, вы привезли что-то срочное. Что гнало вас? Что приказывают нам король с королевой?

Магистр Ламбент вздохнул.

– Мне поручено проверить, как вы тут справляетесь. Тогда мне будет что вам рассказать.