Внутренний суслик (СИ)

Как только он ушел, Василий заставил меня подтереть слюни, заткнуть подальше сопли и слезы, собрать в кулак все свое самообладание и перестать думать о нем. Я нашел в сети информацию, какие слова надо говорить, чтобы отпустить отслужившую куклу вуду, выписал их на бумажку, дождался, когда в бунгало у свекров погаснет свет и пошел к морю.

Замотав куклу в белую тряпицу, уложил ее в лодочку, которую купил еще дома, щедро посыпал морской солью, оставил на песке дары для духов из фруктов и монеток, произнес нужные слова и отправил сшитого Тори по волнам, зайдя по колено в воду. Лодочка долго крутилась в пене прибоя, но постепенно ее стало относить все дальше и дальше от берега, пока она не пропала из вида в темноте.

«Вот и всё. Прощай, Тори.»

«Таисий, веселей! Держи нос бодрей! Теперь у нас все наладится!» — подбадривал меня Васятка. — «Теперь заживем спокойно. Ты, я, и Бубочка. Любовь уйдет, завянут помидоры, и ты будешь знаменитым автором и счастливым молодым папашей.»

Потом, вернувшись в бунгало, заметил, что Тори в спешке забыл свой ноутбук, завалившийся за стул. Я открыл его, но, конечно, без пароля войти не смог.

Через пару часов, проснувшись от трезвонящего телефона, я в первый момент испугался. А потом, увидев входящий вызов от Тори — удивился. Ночью он мне обычно не звонил.

«Да он тебе уже сто лет как и днем не звонил. Эсэмэсил только после заимки. И фотки так и не переслал.» — влез Василий.

— Альдис! Погвоворри сы мной. О нем. — заплетающимся языком бормотал совершенно невменяемый Тори. — И ннадо гворить мне, кыкое я ссыкло. Нн обо мне речь.

— Ты с ума сошел? — зашипел я шепотом. — Ночь на дворе!

— Альдис, ты нне дрг или повросячий хххер? — Тори не понимал, что я не Альдис.

— Ты любишь его? — внезапно спросил я так же шепотом.

— Он ткой англ, Аль, он ткой… с рожкми… ффстом, и нсчасный… И трхался с тем пидром… Аль.

— Ты зачем так набухался, Тори?

— А што мн длать? Мой мж с чжым рбенкм. Как зноза в срце. Нмгу опусить…

— Ты совсем дурак, так бухать? Ты же даже пароль от ноута вспомнить не сможешь! Дебил! — сердце кольнуло болью, такого Тори я еще не видел.

— Пчму нпмню? Ббочка. О! Ндо ыпить щё. Штопы нпомнить…

Телефон запищал, и я посмотрел на трубку с недоумением.

Заноза, значит. Бубочка, значит.

Пароль подошел и я при свете ночника оглядел документы на рабочем столе компа.

Папка «Милош» нашлась в документах, в папке «семья».

Договор, аудиофайл «Страховка», и куча фотографий. Моих. Тасиных. Странно. А старых фоток Милоша — еще до моего появления — у него нет. А вот и фотки с заимки. Наврал, паразит!

Я подключил свой телефон и сохранил все фотографии, которые мне понравились. Ух ты! Даже сегодняшние — с пузом, как я бегал по кромке воды, уже тоже есть. Мари подсуетился.

Свой голос на аудиофайле я не сразу признал. Милош говорил совсем по-другому. Как наши бьюти-блогеры, блондинки, с характерной рисовкой, растягивая гласные. Перед глазами так и вставала картинка, как Милош накручивает локон на пальчик, когда так рисуется.

Разговор шел о брачном договоре. Лицо мое горело от стыда. Но не от того, что я подслушиваю, а от того, как вел себя Милош. Да и слушать голос предыдущего владельца тела было жутковато. Он ведь мертв. А я здесь.

Тори говорил, что не может принять такую жертву, потому что «мы никогда не сможем стать семьей», «у нас нет будущего», потому что «то, что предлагает Милош — неправильно».

Разговор был длинный, Милош уговаривал, хныкал, пил воду, судя по звукам, и в конце-концов предложил: «я многого не требую… проводить течки вместе, общий ребенок, общий бизнес. Можешь даже заводить интрижки, только чтобы никто не видел этого, хоть в доме, главное чтобы родители не знали, иначе они нас разведут. Тебе ведь нужны деньги?»

Беседа текла негромко, слышимость была недостаточной, но основное понять было можно. Тори говорил глухо, а Милош с модуляциями. Все, что указано в договоре — идея Милоша. Кроме пунктов о праве на ребенка, их добавил Ториниус.

Все запуталось еще больше. Тот Милош был похож иногда на плаксу Миртл, иногда на манерную сучку, иногда на униженного просителя, а в конце разговора стал собранным и деловым, перебрав все возможные способы повлиять своими омежьими слабостями, и не преуспев в этом. Махинатор еще тот.

«Зачем это лично тебе, Милош?»

«Баш на баш, Ториниус. Тебе деньги, мне статус, самого красивого фиктивного мужа на пять лет и наследника. Подними бизнес на ноги. Ты это сделаешь лучше, чем мои родители. Всего лишь пять лет. Потом я тебя отпущу, клянусь!»

«Ты живешь глупыми мечтами. Фиктивный брак никогда не перерастет в настоящий.»

«Это не должно тебя волновать. Мне будет достаточно иметь наследника и состояние. Замуж все равно выходить, а ты — лучшая партия. Остальное — не твоя проблема.»

«Представляю, в какой жопе был Тори, если согласился все-таки на эти условия.» — растерянно пробормотал Вася. — «Мы бы с тобой ни за что не согласились, да, Таисий Валерьевич?»

«Легко тебе говорить. Ты не был в его шкуре. Чужую беду — руками разведу. А свою…»