Во главе раздора

Кай не дал себя коснуться, без особых усилий перехватил мою руку и сжал.

– Ей не помочь, – сочувственно бросил он, поймав мой второй кулак и лишив возможности его ударить. – А вот тебя нужно осмотреть. На улице уже есть «Скорая». Выведи её, Иво, здесь необходимо прибрать.

Я больше не могла сопротивляться. Иво выволок меня наружу, что-то говорил, но все слова распадались на глухие звуки, не доходя до моего сознания. Яркий дневной свет, гам голосов, полиция и звуки сирены вызвали отвращение и желание зажать уши. Я очнулась, когда медбрат начал светить мне в лицо фонариком, проверяя реакцию зрачков. Мне хотелось заплакать, но глаза оставались сухими, а тело каким-то безвольным.

– Непохоже на сотрясение, но надо промыть и осмотреть рану на голове. Решим, нужно ли зашивать, – пояснил он Иво, словно тот мой опекун.

Медбрат ощупал моё лицо, проверил давление, попросил последить за пальцем и ответить на вопросы. Я сидела в машине «Скорой помощи» и невидящим взглядом таращилась в одну точку под ногами. Он вколол мне успокоительное, обработал незначительную ссадину на затылке. Из библиотеки начали выносить тела в мешках, и пришлось освободить автомобиль. В больницу ехать я отказалась, проигнорировав советы Иво.

– Как Ливия? – спросила я у Кая, когда тот вышел из здания.

Теневой замер, оценивающе разглядывая моё лицо. Хотелось зарыдать, грудь распирало от боли, страха и толики теплящейся надежды, но глаза оставались сухими, а лицо будто парализовало. Я не знала, какую дозу мне вкололи, но не ощущала себя лучше или спокойнее, скорее стала эмоциональной бомбой, которая взорвётся, как только действие успокоительного пройдёт.

– Мне жаль, – мягко произнёс Кай.

– Как это произошло?

День близился к завершению, но мягкий свет всё равно отчётливо демонстрировал кровь ониров на одежде Кая. Она действительно была почти чёрной, о появившихся на рукавах красных разводах я предпочла не спрашивать.

– Элион скоро будет, он разберётся с местными органами власти, – проигнорировав меня, сообщил Кай Иво. – Нужно будет ему помочь. Микель тоже подъедет.

– Как это произошло?! – рявкнула я на него.

Теневой хоть немного, но опешил.

– Разве ей не вкололи транквилизатор? – уточнил он у Иво.

– Вкололи.

Я заскрипела зубами.

– Ещё не знаю, – снизошёл до ответа Кай. – Ониры себя подобным образом не ведут. Они опасны, но ненавидят яркий солнечный свет и редко выходят за пределы Переправы. За целые годы в Санкт-Данаме мы отловили не более нескольких десятков. В этом году с ними было всего три инцидента. При сегодняшнем нападении ониров было больше пяти, целая стая. Они что-то искали. Что именно, я пока не знаю. Это всего лишь университетская библиотека.

– Искали? Человека?

– Человека или какую-то вещь.

– Но ведь онирам не нравится людской мир, – встрял Иво. – Переправа – их любимое место. Если их к чему-то и тянет, то к…

– Осколкам, – договорила я, почувствовав, как кровь отлила от лица.

Кай и Иво пытливо уставились на меня. Мои пальцы словно заледенели, и я потёрла ладони друг о друга.

– Осколок нашла Ливия в архиве библиотеки, – хрипло призналась я.

Кай выругался, зажмурил глаза и потёр переносицу.

– Как вариант, это могло послужить причиной и всё же этого недостаточно. Что-то ещё их притянуло, иначе ониры давно нашли бы все части Переправы, растерянные по Санкт-Данаму.

– Они могут и дальше искать осколок?

– Скорее всего. У ониров коллективное сознание. Если тогда в переулке один ощутил у тебя осколок, то встретившись с собратьями, эту информацию он моментально передал.

– Я… храню ожерелье д-д-дома, – зубы начали стучать, меня опять зазнобило, но не от пережитого, а от новой волны страха. – Там сейчас Сирша. Она написала, что направляется домой! М-мы д-должны поехать туда. П-пожалуйста, отвези м-м-меня домой.

Я умоляюще схватила Кая за руку, его кожа была приятно согревающей, почти горячей по сравнению с моими заледеневшими пальцами. Иво бы сразу согласился, но я уже поняла, что просить надо Кая. Он главнее и принимает решения.

Его выражение лица не смягчилось, оставаясь строгим. Обычное равнодушие сменилось на серьёзность, но мягкости или сочувствия он ко мне явно не испытывал.

– Осколок д-дома, что, если они его з-заберут? – напомнила я, решив, что он не видит выгоды для себя.

Я бы предпочла врезать ему, теперь со всей искренностью жалея, что отказывалась от уроков Руфуса по рукопашному бою. Кай бросил короткий взгляд в сторону полицейских и толпы зевак, а потом кинул Иво ключи.

– Подгони машину к воротам.

Иво сорвался с места и исчез в общей массе. Мне Кай ничего не сказал, только замешкался на пару мгновений, осмотрел моё лицо, будто искал нечто новое, и взял за трясущуюся руку. Я была так ошарашена этим жестом, что не сопротивлялась, когда он повёл меня к выходу с территории университета.

11