Во имя нигилизма. Американское общество друзей русской свободы и русская революционная эмиграция (1890-1930 гг.)

Наконец, в декабре 1893 г. Нобл в письме к Гольденбергу вынужден был констатировать, что интерес к России, вызванный публикациями Кеннана, угасает: «Боюсь, что импульс, который российское движение (т. е. движение за свободную Россию. – Д. Н.) получило в этой стране, главным образом в результате статей Кеннана, затухает, и если что-то еще не произойдет, нам будет трудно тащить на себе издание в течение длительного времени»[517].

Материальные трудности АОДРС и непопулярность «Free Russia», в свою очередь, были отражением вялой поддержки американцами агитации Нобла и его единомышленников. Немногочисленные письма читателей, имеющиеся в нашем распоряжении, позволяют сделать вывод, что даже подписчики журнала не составляли единый лагерь сторонников движения за свободную Россию. Одна часть читательской аудитории «Free Russia» полностью поддерживала идею о мессианской роли Америки по распространению демократии и ценностей англо-саксонской цивилизации. Голод в России 1891–1892 гг. и заключение русско-американского экстрадиционного соглашения были для них теми вехами в истории российско-американских взаимоотношений, после которых уже невозможно было смотреть на самодержавие в России как на исторического друга США. Так, глава отделения АОДРС в Буффало Х. Ричмонд считал, что голод в России изменил в Америке отношение к царскому правительству и прежние добрые чувства «едва ли могут быть восстановлены снова»[518]. Именно те американцы, которые разделяли подобные настроения, и составляли большинство сторонников АОДРС. Помимо осуждения властей России, общим для них было сочувствие к жертвам самодержавия, под которыми как раз и подразумевалось либо голодающее население, либо русские революционеры. Также их объединяла приверженность «бессмертным принципам свободы», которые и должны принести долгожданное освобождение России[519].

Но так думали далеко не все. Среди тех, кто готов был выписывать «Free Russia», или тех, к кому АОДРС обращалось за поддержкой, подобная агитация не казалась такой уж убедительной. Эти американцы или полностью отвергали необходимость движения за свободную Россию, или выражали сомнение в адекватности аргументации участников АОДРС. Для первых важным моментом было соблюдение принципа невмешательства в дела чужой страны. Такие американцы обращали внимание на несовершенство политической системы самих США, которую следовало исправить прежде, чем предпринимать «крестовый поход» против русского самодержавия. Соответственно, критики движения не воспринимали идею Нобла и его соратников об Америке как стране с образцовой политической системой, которую следовало распространять по всему миру. Напротив, они предлагали сосредоточиться исключительно на внутренних проблемах Соединённых Штатов, само наличие которых не давало американцам никакого морального права осуждать порядки Российской империи. Дискриминация цветного населения, отсутствие избирательных прав у женщин, кризис протестантской морали, коррупция и многие другие проблемы казались им куда более актуальными, чем борьба за свободную Россию[520].

Когда филадельфийское отделение АОДРС обратилось с предложением о сотрудничестве к видному историку Генри Чарльзу Ли (18251909), то в ответ оно получило вежливый, но твёрдый отказ. Для Ли было неприемлемым участие в подобном движении, поскольку он расценивал действия АОДРС как «внешнее вмешательство, могущее только усугубить бедствия, от которых страдает Россия». «Это не наше дело», утверждал историк, предлагая направить усилия на устранение «несовершенств в работе нашей собственной политической системы, которая предлагает достаточный простор для энергии всех американских граждан, желающих поработать во имя усовершенствования социальной организации»[521].

Более того, недемократичность американских властей признавали и некоторые участники АОДРС. Ф. Гаррисон в письме Степняку с возмущением писал о принятии 5 мая 1882 г. Конгрессом закона о запрещении иммиграции китайцев в США. По мнению казначея АОДРС, этот закон ставил США в один ряд с Россией: «Имея столь жестокий указ, позорящий нас и наше законодательство, мы не можем позволить себе такую смелость или наглость говорить о России что-либо другое, кроме того, что мы ей подражаем, а потому должны сначала устранить зло у себя дома»[522]. Точно так же Дж. Лоуэлл и Дж. Уиттьер давали своё согласие на членство в Обществе с оговоркой, что в самой Америке достаточно несправедливостей, требующих осуждения[523].