Во имя славы. Книга первая

Живко учился управляться с узлами, канатами, определять расстояние и читать небо, чтобы не заблудиться даже посреди моря, когда берега скрыты за горизонтом. И всё схватывал на лету. Только ещё не в силах был удержать рулевое весло — Веремуд однажды разрешил встать на корме, но первая же серьёзная волна отшвырнула мальчишку, словно тряпичную куклу.

— Не кручинься, — похлопал по плечу Веремуд. — Подрастёшь, окрепнешь, вот тогда…

Вместо того чтобы договорить, он протянул кусок ржаного хлеба и чуть не силком засунул в зубы. Живко всегда чувствовал голод, даже наедаясь от пуза.

Увидев «Лебедь» с семью поднятыми вверх вёслами, ожидающая поодаль лодка устремилась вниз по течению, где её подхватят другие. Так что скоро Теслав узнает про приближение данов.

Добравшись до устья, Веремуд скомандовал бросать якорь. У самого моря берега были узкие, крутые. Стигу придётся вести драккары один за другим не меньше двух вёрст, укрываясь от стрел, пока река не выведет к длинному озеру, либо обходить водный путь по суше, пробираясь сквозь холмы, лес и поля.

Вряд ли викинг бросит свои корабли, но убедиться всё же стоило, поэтому «Лебедь» остался наблюдать. Живко снова забрался наверх, приучая глаза видеть далеко, не обращая внимания на блики. Так он провёл некоторое время, пока не заметил, как за шестью драккарами следуют ещё три точки.

— Поднимайте девять вёсел, — угрюмо скомандовал Веремуд.

Живко почувствовал, как еда просится наружу. И впервые позабыл про голод.

Смогут ли они удержать пять сотен данов таким малым числом?

━─━────༺༻────━─━

Ярл Стиг разделил войско. Веремуд выругался, увидев, как три драккара сворачивают на восток. К западу от устья дорога вела сквозь густые леса от самого берега почти до внешних стен, а к востоку тянулись пашни, открытые луга для выпаса скота и дворы земледельцев.

С «Лебедя» раздались три протяжных сигнала рога.

— К берегу, — Веремуд указал на небольшой остров, разделявший реку.

Это означало, что придётся действовать по самому опасному плану. Теслав предусмотрел несколько вариантов, как даны решат напасть, но этот требовал разделения и без того малочисленных сил.

Ладью затащили в рощу, закрывавшую остров, прикрыли заранее подготовленными ветвями. Притаились.

— Как начнётся, ныряйте в яму и прячьтесь, — сказал Веремуд.

— Начнётся? — Живко только сейчас понял, что его не собираются брать в бой. — Но я же…

— И что б даже носу не показали! Если нас перебьют, сидите тихо хоть до скончания времён!

Помимо него на «Лебедь» взяли ещё троих мальчишек, чтобы те выполняли мелкую работу, позволяя старшим не отвлекаться и не тратить лишние силы, которые скоро ой как пригодятся. И, в случае чего, они окажутся вдалеке от резни, если даны прорвутся-таки через все подготовленные засады. Мальчишки как на подбор — смышлёные, ловкие. Не пропадут.

За полосой суши, над холмом, показались верхушки парусов. Скоро донеслись крики, похожие на звериное рычание, — то охотники, расставленные по обоим берегам узкого пролива, осыпали гостей россыпью стрел.

Битва началась.

Глава 11. Лютичи

Драккары один за другим проплывали мимо. Команды кормчих разлетались по округе, вёсла вспенивали водную гладь, сталь отражала солнце.

Борты были усыпаны стрелами, Живко заметил трупы, лежащие между скамей, но живых всё равно оставалось много.

— Давай!

Веремуд махнул рукой, когда последний драккар проплывал остров, и лучники снова заставили данов закрываться щитами. Несколько гребцов получили свою порцию железа, вёсла безвольно плюхнулись в реку, пока их не подхватила замена.

Главарь, жуткий дан с заплетённой в косы бородой, направил тяжёлую двуручную секиру в сторону острова, и драккар подался назад.

— Хах! Заглотили наживку! — радостно воскликнул Завид, один из стариградцев, вошедших в команду «Лебедя» — уже в годах, с длинными усами, щедро сдобренными сединой, и большим крючковатым носом. — Ну, парни, айда за мной!

Пятеро воинов последовали за ним в укрытие со стороны приближающегося драккара.

— Живко, ты тоже ступай, — Веремуд потрепал его по макушке, ласково улыбнулся, а затем надел шлем.

Мальчишки прыгнули в яму. Их закидали ветками, листвой и кустами, так что они могли только слушать и гадать, что происходит наверху.

Драккар врезался в берег, даны прыгнули через борт и кинулись в атаку под звоны спущенной тетивы, но быстро завязли, угодив в волчьи ямы.

Ловушки отрезвили викингов. Главарь созвал стену щитов — Живко понял слова, похожие на язык саксов. Веремуд приказал приготовиться к столкновению.

Запели клинки. Копья забарабанили по дереву, вонзались в плоть; топоры вгрызались в доски, мечи рассекали воздух. Звуки битвы будто проникали в разум. Живко отчётливо представлял, как сталь разрубает мясо, дробит кость. Затем — истошный крик. Обрывистый, прерванный наконечником копья, вошедшим прямо в горло.

Он видел подобное, наблюдал, как погибали его близкие, друзья, родные… Кулаки сжимались от горя, от бессильной злобы. Был бы он в тот миг сильным и смелым, как Дражко! Тогда не они — а саксы захлебнулись бы кровью.