Во славу человечности!

— Я… я… если ты меня потом оттолкнёшь, то убьёшь меня этим, — едва слышно сказала Аня, понимая, что каждое слово правда, — я не переживу твоего холодного взгляда.

— Никогда! Ты моя жизнь! Раз ты так волнуешься, то нам наоборот надо сближаться как можно скорее и тогда мы оба будем спокойны.

— Может быть, — чуть нервно, согласилась она, — тогда объявляем о брачном союзе?

— Да. Как раз устроим праздник во время съезда всех представителей.

Напоминание о Большом Совете отрезвило Аню.

— Я подготовлю материал, касающийся моего народа, и отдам его тебе, чтобы для тебя в этом вопросе ничего не было сюрпризом, и ещё… Я хочу поговорить о последующем моём выступлении перед Советом.

— Да, любовь моя, но зачем тебе вообще выступать перед Советом? Я всё подпишу и так! Тебе не надо там быть.

— Но если лейны, поселившиеся здесь, станут частью стаи, должен же кто-то представлять их интересы здесь?

— Мы поручим это Семичу. Ты же ему доверяешь?

Аня даже ссутулилась, поняв, что Гор замотался и ещё не думал о том, что она потребует для лейнов. Неужели он так и не понял, что от неё ждать?

Он думает, что всё будет как всегда, с некоторыми уступками и одолжениями? Вроде восхищается, прислушивается, но вот неожиданно прихватишь его с вопросом — и всё по-старому, всё так, как он привык. Им всё же необходимо время, и как бы узнать заранее, как мудрее поступить: становиться супругами, чтобы на ходу учиться править семейной лодкой в шторм или обождать, сохраняя дистанцию?

— Да, ваше величество, я доверяю Семичу, но если вы не хотите видеть меня в совете, то я найду человека, который с этой ношей справится.

— Анна, ну зачем ты так? Хочешь сама — значит, будешь сама, — ласково ухватив край ушка губами, он потянул за него и жарко выдохнул.

— Нет, может ты прав, не стоит мне за всё хвататься. Действительно, пусть лейнов представляет кто-то другой. Тут как ни крути, но от нас получается всего один голос.

— Нет, радость моя, на Совете голосовать могут только волки, но твой голос всегда будет самым влиятельным без совета.

Они уже дошли до дверей спальни, но Аня уже не спешила входить.

— Я… — начала она, пытаясь построить фразу не обидно, но тем не менее дающую понять, что междусобойчика в решении важных вопросов не будет! Сейчас она любимая и старшая жена, а через пятьдесят лет — ведьма треклятая, и что делать всем лейнам, оставшимся здесь? На что им полагаться? На закон или на настроение вожака? Так не пойдёт! Но язык словно присох и не желал произносить отказ. В пору было всё проклинать, но тут пришло спасение.

— Альфа, привели бера, он избран новым вожаком. Ему нужно получить печать и разрешение на деятельность от имени Чёрных. Ещё он хочет сразу же забрать помощь, обещанную клану, — доложил Черен.

— Это не может подождать?

— Ну-у, ему же надо успеть вернуться к себе и снова сюда приехать, уже на Совет, — бета пожал плечами, как бы говоря: тебе решать, но вопрос с медведями непростой и хватит уже их дразнить.

Гор хотел поцеловать Аню и шепнуть ей, что они встретятся ночью, но она сама поцеловала его и шепнула:

— Все прежние договорённости в силе. У нас ещё много нерешённых проблем, ваше величество.

Он смотрел на удаляющуюся фигурку — и не понимал, как она выскользнула у него из рук? Он мгновенно догнал её и преградил ей дорогу в покои.

— Почему? Аня, что не так? Что тебя останавливает?

— Если после Совета ты повторишь своё предложение, то я тотчас соглашусь.

— Ты издеваешься, ты не можешь так со мной поступить! — он угрожающе склонился над ней.

Аня отступила и опустила голову.

— Прости, не хотел тебя пугать, но Анюта, пушистик, ты же была согласна?

Аня улыбнулась ласковому прозвищу — так называют малышей-оборотней.

— До Совета осталось чуть больше месяца, а у нас много дел, которые мы забросим, как только поженимся. Вот, например, знай: мне не нравится этот замок, и я захочу съехать отсюда как можно скорее!

— Не нравится?

— Да, я живу здесь только потому, что хочу видеть тебя как можно чаще, но это не дом, это казарма!

— Я помню, ты говорила, но…

— Всё после Совета, — как можно мягче повторила она и громко добавила: — Я приду к вам вскоре обсудить вопросы, касающиеся лейнов. Уверена, мы мыслим по-разному и желательно заранее прийти к согласию.

— Да, королева, как пожелаете, — буркнул Гор и, развернувшись, направился к кабинету.

Каждый его шаг выражал обиду и непонимание. Он злился, негодовал, досадовал и хотел вернуться, чтобы вытрясти из неё все секретики, недомолвки, сомнения и строящиеся в её прелестной головке планы. Он же видит, что её что-то тревожит, что она ищет выход и не находит. Он усилил охрану, выспрашивает её о новостях из долины, но никак не может нащупать проблему. А если всё-таки взять и по-другому поспрашивать её?

На миг представил её лежащей у себя в постели. Она выгнулась от удовольствия и жадным взглядом смотрит на него, прося его ласки, а он не торопится, тянет. Он ждёт её признаний, ему надо знать, что она задумала, чем живёт, что ею движет. Она должна быть открыта для него, никаких тайн, никаких укромных уголков в сердце, он хочет всё заполнить собою.