Во славу человечности!

Оборотня снова замотали и вынесли на руках из замка. Он пыхтел и возмущался, так что к нему претензий у Гора по поводу утреннему визиту быть не могло.

Анна собралась погрузиться в дела, но Гор пригласил её на чашечку кофе, потом изъявил желание проверить вместе с ней стройку, там они спорили о необходимости открытия магазинов и куда их втиснуть, потом пообедали, дальше вожаку крайне важно было узнать мнение Анны по поводу обустройства госучреждения… День был потерян.

Утром следующего дня всё началось по новой.

— Да что же это такое?! — возмущённо жаловалась она Данияре. — Будто малым дитём стал, которому в каждой мелочи требуется моё одобрение!

Сказала — и осенило.

— Он что-то задумал и отвлекает меня от дел!

— Нет, госпожа, по его мнению, это вы что-то задумали, и он не даёт вам осуществить свои планы.

— О, ну это катастрофа!

— Отнюдь, например, ваших помощников никто не отвлекает. Разве что Ция для нас потеряна. Она уже ждёт ребёночка.

— Быстро они. Но почему не поженятся?

— Там мама против, всё козни строит.

— Да неужели? — Аня с удивлением повернулась к Данияре: — Чем же Ция ей не угодила? Противница смешанных браков?

Женщина раздражённо махнула рукой:

— Я ходила с Цией на знакомство с родственниками. Мать его всё в кучу намешала. Зирт не так давно возглавил семью, ей всё кажется, что он мальчик, который должен слушать старших. Она ему невесту присмотрела из своих.

— М-да, не знаю даже, как помочь Цийке. Собрать ей богатое приданое или прижать семейку Зирта? Ещё так мало времени прошло, а он уже вознёсся так, что подруга правительницы ему не пара. Сама-то она где пропадает?

— Они с Зиртом домик в городе снимают.

— Значит так: Цию вернуть в замок, Зирта предупредить, что девушку мы сами выдадим замуж, а её муж получит должность Зирта. У него есть неделя, чтобы решить своё будущее.

— А ежели Цийка за него вступится?

— Как вступится? Если он считает её недостойной, так нечего нам его поддерживать.

— Так это же не он, а его мать!

— Данияра, вы меня удивляете! Он уже без пяти минут отец! А Ция не сирота, чтобы шпынять её.

— Тоже верно. Жалко девчонку!

— Если он сейчас не может отстоять её, то дальше будет только хуже. Скоро она будет уязвима и к тому же одна.

— Ох, пошлю за ней.

— Марьяшку. Она донесёт до Зирта всю неправильность его позиции, а ещё лучше пусть выступит в его семейном доме.

Анна осталась в замке и рассылала гонцов по делам. Как только она выходила в коридор, так Гор тут же встречал её и придумывал им дело.

— Вы сами не устали караулить меня?

— Устал. Но это только ваша вина.

— Экий вы хитрец! Идёмте уже обедать, а то всё остынет.

После обеда Аню дожидался лекарь Дудич. Он нарядился в традиционную одежду лейнов, раскрасил лицо и стоял истуканом в её кабинете.

— Чего это он? — спросила правительница у бледной Марьяши.

Девушка отодвинула любопытных охранников и, косясь на Дудича, зашептала.

— Я же к нему вчера забежала, попросила пошаманить на будущее. Так и так, говорю ему: ты, дедушка, посмотри вперёд, наша королева беспокоится, чует, что торопиться надо и не понимает, блажь это или совет свыше!

— Ну?

— Он губами пошамкал, голову почесал и сказал: иди, дева суетная! Я подождала, поскреблась, но он только на меня глазами сердито: зырк! Что делать? Мне некогда ждать. Думаю, зря вы ему отдельную комнатку выделили в новом доме, загордился старикан.

Аня посмотрела на девушку с укором — Дудичу целый дом положен, как и другим лекарям, но пока приходится тесниться.

— Так вот, а минут пять назад слышу стук ракушек, выглядываю, а там старик идёт и связкой трясёт. Глаза закрыты, но ни разу даже не споткнулся. Чётко прошёл в ваш кабинет и встал. Всё.

Аня обошла Дудича. Тот стоял и ни на что не реагировал.

— Дудич, миленький, возвращайтесь к нам, — тихонько позвала она, давая знак страже, чтобы поддержали лекаря, если будет заваливаться.

Он открыл глаза, и правительница невольно вздрогнула, таким жутковатым был его взгляд. Старческие карие глаза давно потеряли свои краски, хоть и смотрели цепко, но сейчас они были ярко-голубыми и чужими.

Аня прижала руки к сердцу и отступила, а стража подошла ближе, заглядывая в лицо старику, чтобы удостовериться, что он сейчас общается с духами. Дудич посмотрел на одного из мужчин и хриплым голосом обратился к нему:

— Голос укажет путь и встанет заслоном перед грядущей бедою, — старик закашлялся, пытаясь говорить дальше, но горло не слушалось его.

— Дайте ему воды! — крикнул один из лейнов. Данияра подскочила и ловко влила пару глотков в рот. Дудич попернулся, но выдавил из себя:

— Время уйдёт вместе со снегом.

Сказал и обмяк. Все засуетились, пытаясь обустроить лекаря поудобнее, и начали повторять, что он сказал. Данияра бросилась записывать, называя всех остолопами за то, что путали произнесённые им слова.

— Госпожа, нет никаких сомнений, что Голос — это вы.

Аня дала знак присматривать за дверьми.

— Но как я могу знать, как остановить беду, если не знаю о чём речь? Только взял и всё запутал.

— Вы же сами говорили о мятежах.