Во славу империи

Но прошло несколько столетий, и они вернулись. Снова потребовался полигон. Однако условия для жизни были тяжелыми — изменился климат, к тому же животный мир встретил людей агрессивно. Демос больше не желал принимать чужаков. Тогда-то и построили первое подземное здание. Сначала для того, чтобы можно было жить в комфортных и безопасных условиях, а потом начали появляться лаборатории. Постепенно застроили всю планету. Ученые оживили Демос. Растительность — это их работа. Птички тоже, кроме амазонок. Благодаря этому, снова изменился климат. Наверное, однажды эта планета станет настоящим раем, каким была до появления эстерианцев.

Кстати, то, что вы приняли за медальон — это часть нашивки с эмблемой научно-исследовательского комплекса. И вот теперь я вернусь к своему предку- ученому. Как я уже сказал, он сильно переживал из-за прекращения своих исследований. Не знаю, как другие ученые, но массовых «несчастных случаев» не было. Скорей всего, они хранили молчание, может, согласились на стирание памяти. А вот дед забывать не хотел. Здесь на Демосе прошла половина его жизни, и эту работу он считал главным достижением в своей жизни, потому начал писать письма с просьбой продолжить ее на Эстере. Итог известен — деда не стало. Но прежде чем замолчать навеки, он успел оставить записи.

Я думаю, что эти мемуары он начал писать еще в лаборатории, наверное, надеялся когда-нибудь, если и не издать, то оставить в семье воспоминания о самом таинственном месте нашей цивилизации. Почему я так думаю? Потому что большая часть записана обстоятельно, с пространными рассуждениями и некоторой толикой бахвальства. А вот последние записи пропитаны горечью и громкими заявлениями, что он отстоит свой труд, чего бы ему это не стоило.

Самая последняя запись — это указание на местонахождение планеты.

Мужчина хохотнул и закашлялся. А когда заговорил снова, голос его звучал хрипло. Саттор, не говоря ни слова, поднялся с места и отошел к двери, что-то шепнул одному из роботов-охранников, и тот удалился. А вернулся уже со стаканом воды. Майор забрал стакан и отнес его пленнику. Тот благодарно кивнул.

— На чем я остановился? — спросил Каллид самого себя, — Ах, да… Так вот, он оставил запись о местонахождении планеты, чем обеспечил семье головную боль на несколько поколений. Думаете, это были координаты или хотя бы указание галактики? Черта с два! — воскликнул он. — Это было форменное издевательство, а не указание. Планета без разумной жизни, в какой-то далекой галактике с малым числом обитаемых планет. Как вам? Попробуй найти, — мужчина усмехнулся и, вдруг разгорячившись, воскликнул: — Так ведь искали! Сколько времени, сколько жизней, прожитых в бесплотных метаниях! Сколько денег! И ничего. Даже страшно подумать, сколько проклятий и ругательств получил ученый предок в своем посмертии. Я думаю, что он все-таки опасался за свою жизнь, потому, рассказав про шкатулку с сокровищами, он спрятал он него ключ. Хотя, увидев пену, я понял, что мы бы сдохли здесь, расчищая ее. Наших средств бы точно не хватило, на ту работу, которую провели земляне.

В общем, поиски не дали результата, и мой прапрадед закрыл этот вопрос. Дневник предка был убран, чтобы не будоражить умы мечтателей. С тех пор мы вели деловую жизнь и преуспели в ней. Без лишней скромности скажу — я весьма состоятельный человек. Всё могло бы сложиться иначе и намного счастливей, — он насмешливо фыркнул и продолжил, — если бы не проклятый дневник. Я нашел его, когда встал во главе концерна. Нет, я не вдохновился идеей искать, как у вас говорят, иголку в стоге сена. Посмотрел из любопытства, помечтал самую капельку и махнул рукой. Мне было чем заняться и кладоискательство никогда не входило в число моих планов на жизнь. И так бы всё и оставалось до сегодняшнего дня, если бы не та чертова программа в новостнике.

Я всего лишь собирался просмотреть новости бирж Альянса, попивая утренний ливхет, когда увидел эмблему лабораторий. Вы бы видели, какой фонтан я выплеснул на экран информатора! Потом вернул изображение и долго тер глаза, потому что это было, словно увидеть призрак. Оживший фантом, понимаете?! Я после этого снова пересмотрел дневник предка. Слушал его голос, и воображение рисовало передо мной всё то, о чем он говорил. Мой мозг уже привычно подсчитывал прибыль от нового приобретения, и я понял, что всё мое состояние стоит того, чтобы вложить его в новый проект.

— И вложили, — констатировал Бергер.

— Вложил, — согласно кивнул пленник. — Но лишь часть того, что предполагал вначале. Я предусмотрел, как можно избежать глобальных потерь в случае проигрыша, потому решил быть не совсем честным с партнерами… Я ведь, как там у вас говорили в старину? Бизнесмен, — он весело сверкнул глазами, но, не заметив ответного веселья на лицах офицеров, снова стал серьезным. — Всё об этой операции знал только я, Инто знал больше остальных и только. Я сказал ему, что нас ждет большое будущее с тем, что мы добудем на этих раскопках. Парню этого хватило.