Во славу короля!

И все это двигалось в магистрат.

Тут-то Лиля и поняла, чем отличается средневековый аристократ от человека ее времени. И почему вирмане иногда так на нее смотрели. И не только вирмане.

Джерисон подхватил Миранду на руки, раз уж дочка просится, и с размаху открыл дверь в магистрат ногой. Кажется, от нее что-то отлетело, но графу было наплевать. Он прошествовал в центр комнаты и огляделся с видом английского лорда, попавшего на свалку. Этакое невыразимое презрение.

– Граф Иртон к мэру города. Доложить немедленно.

Ни тени сомнения, ни размышлений.

Граф отдал приказ, шевелитесь, твари! Рысью!

Чиновники, которые сидели внизу, заметались вспугнутыми мышами. Лиля наблюдала с искренним удовольствием.

Ах, так бы в двадцать первом веке. Открыть дверь с ноги, да рявкнуть, чтобы забегали… нет же! За справку, бумажку, за то, что тебе и так причитается набегаешься – рехнешься! А эта милая манера футболить просителя от одного чиновника к другому?

Графа Иртон на них нет!

А то – она. Вежливо, корректно…

Надо было просто послать Лейфа и приказать разрубить во-он те три стола и двух чиновников. Не сообразила. Но где ж ей было знать, как надо?

Для Джерисона чиновник – канцелярская крыса, по определению ниже дворянина, а у нее в подкорку въелся даже не страх, а скорее опасение. Никто ведь не тягает за хвост крокодила? Просто так, для удовольствия? Вот и она – не. А надо бы.

Это ведь, оказывается, не крокодил, а вовсе даже ящерка. Мелкая, типа веретеницы.

– Ваше сиятельство?

Со второго этажа медленно спускался мужчина, выставляя ненароком напоказ баронский браслет с сапфирами и такой же перстень на жирной лапке.

Мэр хорошего впечатления не произвел. На Лилиан – точно.

Этакий мелкий удельный князек, который у себя на подворье царь, бог и ясно солнышко. И плевать ему, что размер подворья – два на два шага. Главное покомандовать.

Лет тридцати пяти на вид, с красным носом любителя выпить и брюшком любителя закусить, с намечающейся плешкой на макушке и бегающими карими глазами.

Нет, Торий куда как приличнее выглядел. И вел себя с большим достоинством.

Хотя… она – не Джес. С графиней можно покачать права и поотстаивать свое мнение. С графом можно пособирать выбитые зубы сломанными пальцами.

Супруг посмотрел на мэра, словно на мадагаскарского таракана.

– Достопочтенный…?

– Орас Убарт, к вашим услугам, ваше сиятельство, – отвесил вежливый поклон мэр.

– Что случилось с мастером Шмульцем?

Лиля едва не открыла рот от удивления.

Вот так? В лоб? И…

Нет, дура тут все-таки она. Потому что в глазах мэра мелькнуло нечто такое, заставившее насторожиться. Лиля готова была поставить в заклад самое ценное – конспекты по фармакологии за весь курс, против дохлой крысы, что бы ни случилось с эввиром, без мэра там не обошлось.

Мэр кашлянул, но Джерисон даже слушать не пожелал.

– Немедленно доставить его ко мне. Десять минут, время пошло.

Че-го?

Ах ты… граф средневековый! Это же ее выражение! Еще от отца подцепленное, и благополучно применявшееся Лилиан. Нахал!

Возмущенный взгляд подействовал, его сиятельство развернулся к супруге. И как всегда, понял все по-своему.

– Прости, дорогая. Сейчас приведут этого эввира, и мы отправляемся отдыхать.

Мэр кашлянул, намекая, что он здесь есть. И хочет высказаться.

Лиля прикинула, не наладить ли производство лакричных лепешек?

Они с мамой делали в девяностые. А что? Нет лекарств, крутись, как хочешь? Может, сделать и предлагать людям? А то раскашлялись, в кого не ткни!

Джес обернулся на кашель и посмотрел на мэра с выражением: «не понял, почему вы еще не там?».

Барон оказался достаточно крепким.

– Ваше сиятельство, это невозможно.

Лилиан залюбовалась супругом.

Нет, у нее так не получалось. Гримасничай, не гримасничай, но вот это потрясающее выражение: «что за шутка здесь прозвучала?» – не воспроизведешь.

Джерисон вполне искренне не понял, в чем вопрос. Как кто-то смеет ему противоречить?

– Объяснитесь, достопочтенный.

Барон кхекнул.

– Эввир и его дочь содержатся сейчас при храме. И будут осуждены, как еретики.

– Мастер Шмульц и его дочь святились, – Джерисон говорил абсолютно убежденно. – Они не еретики.

– Доказано, – почти взвизгнул мэр, – что девчонка – шильда!

– Да неужели?

– Да! Граф, это дело Храма!

– Дорогой! – Лилиан захлопала в ладоши. – Как интересно! Шильда? Настоящая?

– Да, дорогая супруга, – Джерисон не понял в чем восторг, но Лилиан поддержал.

– Ни одной еще не видела! Можно посмотреть?

– Шильда, шильда, хочу увидеть шильду!!! – взвизгнула Миранда.

– Пожалейте невинного ребенка! – взмолился мэр.

– Я хочу! – взвизгнула Мири на три тона повыше. – ХОЧУ!!!

Еще и ножкой топнула поганка.

– Ничего, альдон Роман отпустит нам этот грех, – показно вздохнула Лилиан.

Мэр побледнел, осознавая уровень визитеров. Он сам век альдона не увидит, а тут так просто… им грехи отпустят? Оххх… занесло столичных птиц в тихий городок!

Графу оставалось только развести руками.

– Хорошо, дамы, если вам так хочется… Говорите, в подвалах Храма? Едем, дорогая.