Во славу короля!

Бран опустил голову, чтобы принцесса ничего не прочла на его лице.

– Приказывайте, ваше высочество. Я повинуюсь.

Тонкие пальчики касаются руки.

– Благодарю вас. За все.

Анжелина уходит, оставляя мужчине шлейф духов.

А еще – желание упасть на колени и завыть.

Боги, вы… вы просто негодяи!

Она в два раза младше, даже больше, чем в два раза. Она принцесса, он простой вирманин, хоть и глава клана. Она прекрасна, а он калека.

Все это прекрасно известно им обоим.

А теперь – запретите сердцу любить?

Ты гордишься своим умом, Бран Гардрен?

Силой, хитростью, ловкостью, ты хотел посмотреть, поиграть, ты расставил людей, словно фигурки – на нужные камни, ты управляешь всеми, а вот чувства тебе и неподвластны. Никак. Уже никогда…

Ты решил сам встретить принцессу, ты играл с судьбой… и видят боги, ничего не шевельнулось в сердце тогда, на пристани, при виде светловолосой тоненькой фигурки.

А потом…

Когда неожиданно глава Гардрена получил отпор, когда обнаружил, что принцесса не только красива, но и умна, когда…

Нет, не так.

У него и сейчас красивая и умная жена. Кстати – красивее ее высочества. И рабыни у него хороши.

И…

Перечислять можно много и долго. Что же покорило его в этой девочке?

Искренность.

Анжелина не лгала, не притворялась, не пыталась что-то получить, не рассматривала его, как источник возможных благ, не таила за словами скрытого смысла. Она была самой собой..

Он – калека. Она – принцесса.

Чьи цепи тяжелее? Так сразу и не скажешь…

Искренность, сочувствие, и – удар в сердце. Смертельный, жестокий… он умрет, когда она уедет. Просто умрет. Останется оболочка, а вот того Брана, который смеялся над словами улыбающейся девушки, уже не будет. Но вряд ли кто-то заметит разницу. Он ведь тоже никому не позволял увидеть себя – настоящего…

Кроме нее.

Анжелина тоже видела настоящего Брана Гардрена – и не отшатывалась в ужасе. Неосторожность, боги, какая же неосторожность. Или – Аннора?

Судьба, которую мы выбираем сами для себя?

Ты – открылся. Ты – выбрал.

Теперь ты можешь выть, скулить, плакаться, но поздно, непоправимо поздно. Пора бы вспомнить, что никому не дано переиграть богов. Они свое все равно возьмут.

Благодарю тебя за эту любовь, Флейна. Даже горькую, даже смертельную – благодарю. Но какая ж ты стерва!

Далеко ее высочество не ушла.

Поймала брата и потянула прогуляться по берегу моря.

– Рик, милый, пожалуйста!

Отказать принцессе брат не смог. Махнул свите, чтобы отстали, и подхватил девушку под руку. Они молча шли по берегу, ветер играл бантами платья девушки, развевал пряди волос, пытался нагло залезть под юбки… заговорил Ричард только когда поселок скрылся из вида.

– Что-то не так, Анжи?

– Не знаю.

Был бы Рик котом, у него бы шерсть дыбом встала.

– Кто-то посмел тебя оскорбить?

– Нет, Рик. Меня никто не оскорблял… просто иногда так грустно, что я родилась принцессой.

Ричард хмыкнул.

Кажется, «грусть» сестренки проистекала из того же источника, что и его тоска.

– И как его зовут? Говори уж, малявка, не стесняйся. Или дай угадать? Хьерт или Гэл Хардринг? Торв Келлог? Кто?

Названные Ричардом юноши действительно кружили вокруг принцессы, словно акулы. Приглядывались к фрейлинам, но и ее высочество не была обижена вниманием.

А вдруг?

Самомнения молодым вирманам тоже было не занимать.

Анжелина понурилась.

Будь она дома, она бы поговорила с Джолиэтт, но до сестрички было далеко, а брат был рядом. И ему можно было доверять. Сестренок Ричард любил. Пусть они от второй супруги отца, но это ведь не повод срывать зло на малявках?

– Ты его знаешь. Это Бран Гардрен.

Ричард присвистнул. Да уж… выбрала. Гадюку любить – оно приятнее и безопаснее будет. А насколько гадюка добрее Гардрена, и сказать страшно.

– Сестренка, ты с ума сошла?

Что могла сказать Анжелина?

– Я все знаю, Рик. Что он старше, что я принцесса, что отец никогда не согласится… я все это знаю.

– А что тогда?

– А все равно больно и тоскливо.

И что скажешь малышке?

– Солнышко, это у всех бывает. Поверь, первая любовь проходит рано или поздно, и тебе на память останется только чувство светлой грусти…

Ричард сказал бы много всего ценного, но…

– Ты меня еще просить будешь, стерва!!!

И звук удара.

А потом ответного.

Ричард бросил взгляд на Анжелину, получил в ответ кивок и сорвался с места. Всего-то и дела скалу обогнуть, просто ему быстрее, а Анжелина бежать не сможет. Куда ей в длинном платье?

За скалой открылся небольшой пятачок пустынного берега. Удобный, засыпанный песком. На таком тренироваться хорошо.

Но сейчас на светлом, почти белом песке друг напротив друга стояли двое.

Тира Эллейг и Эльг Торсвег.

Девушка потирала плечо. Торсвег пытался разогнуться после меткого удара аккурат по грудине.11

И глаза у них были бешеными…

– Что здесь происходит?

Получилось вполне по-королевски. Вот дальше… но что поделать, вирмане люди дикие, романов не читали. Потому и спасенная красавица не кинулась на шею Рику, а положила руку на эфес клинка.

– Ничего. Я сейчас убью этого скота – и все.

– Ты меня еще на коленях просить будешь, – выплюнул Эльг. – я тебе, стерве, честь по чести предложение сделал….