Во сне и наяву

Ей совсем не хотелось бежать от него. Да и куда бежать, если он кинется через тамбур к ней. Куда? Обратно в темноту? К отгрызенным ногам? И тут великан отвернул от нее свою голову, прорычал хрипло и стал медленно уходить от входа. Светлана сразу, бочком, бочком, переместилась к широкому входу в один магазин. Нет, выходить на улицу она и не думала, но и стоять тут ей тоже не хотелось. Это был, как она до сих пор считала, мужской магазин «Тимберленд». Свет в него попадал. Ну, немного. Внутри все было перевернуто, одежда, обувь вперемешку на полу. Она протиснулась между опрокинутыми прилавками и присела за ними. И сразу увидела это. Трудно было понять, кто это или что это такое. Но на фоне скудного, серого света, проникавшего через разгромленный вход в здание, Светлана отчетливо видела черный, абсолютно черный, чернейший из всего возможного спектра, бесформенный силуэт. Он, кажется, был ниже ее ростом, да и вообще меньше девочки, но даже вид этого существа привел ее в оцепенение. Чернота той самой могилы, в которой она очнулась первый раз, и то не была так черна, как это существо. Казалось, оно вообще пожирает все частицы света, что попадают на него. Бесформенное косматое нечто, живое пятно непроглядной черноты. Без единого намека на звук, прямо с места, существо вдруг легко прыгнуло и, словно было нематериальным, ловко устроилось на краю перевернутого прилавка, непосредственно над Светланой. Она даже почувствовала, как пахнуло на нее теплом от него. Оцепенение только усилилось, она просто смотрела на это черное нечто, сидящее над ней и загораживающее собой почти весь попадающий сюда свет. Она видела только косматую, живую, опасную темноту. Вернее, видела лишь контуры черныша, который уже тянулся к ней. Да, он, несомненно, тянулся к ней, этого она видеть не могла, но чувствовала. Ей казалось, что это ее… нюхает? Да, точно, Светлана уловила на лице, на левой щеке, едва заметное дыхание. И это не прекращалось, эта живая чернота нюхала и нюхала девочку, как будто не могла в чем-то разобраться, как будто что-то черныша смущало. А потом к лицу Светланы медленно и абсолютно беззвучно подплыла еще одна косматая часть черноты, и, наверное, в единственном, каком-то отраженном луче серого света, девочка увидела едва различимый отблеск чего-то гладкого. Гладкого, закругленного и, кажется, острого, похожего на толстый рыболовный крючок. Коготь! Светлана в этом не сомневалась, а чернота все нюхала ее, но не поняв, что перед ней, решила попробовать это своим страшным крючкообразным когтем. Вот он, едва-едва блестевший в темноте крючок. Вот он у ее лица, в десяти сантиметрах, и приближается. Приближается. Пять сантиметров до глаза. Она даже дышать перестала. И тут на улице, но совсем близко от входа, заревел великан, заревел так громко, так яростно, что, казалось, толстые стекла витрин задребезжали. Коготь от лица тут же убрался, а девочка от напряжения опустила голову, пискнула и зажмурилась, полностью смирившись с тем, что могло произойти. Так и замерла и не шевелилась какое-то время. Секунды шли, шли, шли, но ничего не происходило, а Света не могла поднять голову, только начала тихонечко дышать. Боялась. Боялась увидеть черныша снова. Так и сидела, пока там, на улице, опять не заревел великан, но на этот раз уже заметно тише, видно, отошел подальше от входа. Лишь тогда она решилась поднять голову, а когда подняла, увидела, что черныш над ней уже не сидит. И Света, наверное, от облегчения, стала плакать, но тихонечко, глотая слезы, и, пытаясь встать, нащупала рукой что-то на полу. Тряпка. Нет, не тряпка, вещь из хорошей материи. Из крепкой материи. И тут же рядом еще одна, она стала шарить руками по полу. Что-то твердое, веревки, шнурки… Обувь. Добротная, но большой размер. Она сразу престала плакать. Как раз то, что ей было необходимо: одежда и обувь, теперь нужно найти что-нибудь для себя. Не может же она ходить в ботинках большого размера. Стараясь не шуметь и все делать быстро, Светлана стала хватать то, что находила на полу, и поднимать это, подносить к свету. Куртка, большая. Очень. В сторону. Еще куртка, уже меньше. Может быть, оставила. Майка, любая пойдет. Еще одна, тоже пойдет. Надевает ее на себя, прямо на вонючую грязь. Штаны, огромные. В сторону. Джинсы, огромные. В сторону. Куртки, толстовки. Нет, нет, нет. Снова штаны, кажется, небольшие. Она влезает в них. Два размера лишних, три? Даже ширинку не нужно расстегивать. Зато очень крепкий на ощупь материал, и по длине почти подошли. Дальше, дальше, нужно искать. Рюкзак! Отличная вещь, вот это называется – везение. Запасная майка летит в рюкзак, а рюкзак за спину. Но обуви нет, все размеры, что она находит, огромные. Тут что, нет женского совсем? Светлана поглядывает на выход, на свет, торопится, она не хочет уходить отсюда без обуви, но еще больше она не хочет встречаться с этим без всяких оговорок, ужасным черным существом. Девочка ползает по полу в углу, там совсем темно, но именно там находится ботинок… Она не может рассмотреть, но этот ботинок не кажется ей огромным. Светлана засовывает в него ногу – как она была перемазана нечистотами, так и сует. Вонь опять дала о себе знать, но ей уже все равно. Девочки из ее класса и даже из ее команды, наверное, наблевали бы тут, но у нее сейчас и позывов нет. Все, забыли, речь идет о жизни… Время! Время! Нужно убираться отсюда, пока черныш не вернулся и все-таки не проверил ее своим острым когтем. Плевать ей на запахи. Ботинок сел идеально, он высокий, крепкий, удобный, у него длинные шнурки, а вот второго она найти не могла, как ни шарила. Так и ползала в темноте в одном ботинке, пока не ударилась головой о распахнутую дверь. Подсобное помещение, склад? Она пробралась туда, не вставая во весь рост. Да, так и есть, стеллажи с коробками. Света хватает первую, вторую, третью: мокасины, мокасины, все не то, размеры на взрослых мужчин. Она бросает коробки на пол, но так, чтобы они не гремели. Потом уже не берет коробки, она просто запускает туда руки, опять не то, опять. Лишь бы не вернулся черный. Ей все равно страшно, и опять от нее исходит отвратный запах, но это все ерунда, страх, запах… Надо найти обувь! И вот они. Кажется, она нашла нужный размер. Да, это такой же ботинок и такого же размера. Девочка вытаскивает его из коробки, на грязную и потную ногу он лезет плохо. Надев второй ботинок, быстро обмотав вокруг нее длинные шнурки, потопталась. Да, ей сейчас, после бега по грязи и колючкам босиком, любая обувь понравилась бы, а это… Эти ботинки были просто чудо, очень удобны. Все, нужно уходить отсюда. Она, не глядя, схватила еще какую-то вещь в руку – пригодится, и пошла, спотыкаясь, на свет выхода.