Во власти его величества

– А тебе не пробраться? – удивилась, проигнорировав выразительный взгляд на меня при произнесении последней фразы.

Аяр скривился. Явно не имея никакого желания это обсуждать, он все же подтвердил:

– Только до границы, дальше они меня не пускают.

Эту информацию я запомнила, хотя сама не знала, почему и зачем она мне.

– А как же ты меня забрал?

Я точно помнила, как лежала на земле без сил и просто попросила Аяра меня вытащить.

Аяр почему-то нахмурился, всем своим видом наталкивая меня на не самые приятные мысли, что он меня, кажется, не вытаскивал. А если это был не он – и уж точно не я, – отсюда следует закономерный вопрос: кто?

Мы с Аяром задались им одновременно, переглянулись, делясь общим непониманием, и без лишних слов решили, что подумаем об этом потом.

Почему-то вспомнился далекий шепот, что я слышала на опушке: «Мы в долгу перед тобой». Мало кто в долгу передо мной, потому что я мало кому успела помочь, но точно знаю, что все, кому успела, были магами Смерти. Может ли статься, что они сами отдали меня Верховному? Добровольно, без угроз и условий?

– Зачем тебе духи на территории магов Смерти? – спросила, отвлекаясь от размышлений.

Аяр прикрыл глаза и потер переносицу. Руку от лица убрал, но на меня даже не взглянул. Отвернувшись к окну, негромко проговорил:

– Маги Смерти знают о тебе, Снежинка. Я понял, кто и как тебя к ним перенес, но достать его не смог, он все еще у них…

– Не надо его доставать! – воскликнула умоляюще, глядя на Аяра широко распахнутыми глазами.

Он все же повернулся ко мне, посмотрел с укором и раздраженно поинтересовался:

– Это еще почему?

– Потому что он только что потерял отца, – отчеканила. – И я в курсе, его ты убил. И об этом мы с тобой тоже поговорим.

– О чем? – рыкнул недовольный эор, едва не скрипя зубами.

Если он хотел меня запугать, то зря старался: сейчас я была слишком уставшей, злой и возмущенной. Наплевав на приличия, ткнула в эора указательным пальцем и, не убоявшись грозно прищуренных глаз, выдала:

– О том, что нельзя убивать всех, кого тебе захочется! О том, что ты мне солгал! И о том, что ты просто физически не сможешь убивать всех, кто представляет для меня опасность.

Раздраженный Верховный в ответ посмотрел так, что сразу стало понятно: сможет. И кажется, даже охотно убьет. Пришлось срочно исправиться:

– Хорошо, ты морально не сможешь их всех убить.

Взгляд его не поменялся. Понятно, некоторые у нас еще и бессовестные!

Вздохнув, я отвернулась к окну. Спорить бесполезно. Он меня просто не услышит.

– Снежинка, – тон Аяра был укоризненным и усталым, – я тебе не врал. И не нарушал данного тебе обещания: я не убил членов Совета за твой испуг, оскорбление и соблазнение тебя. Их пришлось устранить за измену правителю и государству в целом. Не знаю, станет ли тебе от этого легче или нет, но только после покушений на тебя я стал рыть под Совет. И знаешь, много интересного нашел. Если коротко, там было беспрецедентное злоупотребление властью. Я раньше и внимания не обращал, хотя надо было, так бы уже давно от них избавился.

Это, конечно, ужасно, но все же…

– Убивать-то зачем было? – упрямо спросила, не поворачивая головы.

Я действительно не могла этого понять. Уволить, понизить, отослать прочь, да хоть на каторгу отправить, но не убивать!

– Снежинка, – тихо промолвил Аяр и коснулся моей руки.

И внутри меня что-то сломалось.

Я отскочила в сторону, больно ударившись бедром об угол стола, но даже не заметив. Сделала еще один быстрый шаг назад, шарахнувшись от дернувшегося ко мне эора. Мои метания заставили его остановиться и медленно отступить, при этом Аяр смотрел на меня с такой болью, что мое сердце разрывалось.

Но проблема в том, что рвалось оно не только от его взгляда.

– Жизнь – самая великая ценность, что у нас есть. Она – единственное, ради чего на самом деле стоит бороться. Жизнь – то, что не принадлежит никому из нас, и мы не имеем никакого права забирать ее у других.

Я надеялась, что он меня хотя бы услышал, не говоря уже о «понял» или «принял к сведению».

Кажется, Верховный меня не просто услышал. Он взирал на меня едва ли не как на бога – с восторгом, обожанием и легким страхом, что я могу исчезнуть. Под этим взглядом мне стало неуютно, особенно когда он неожиданно хрипло выдохнул:

– А я уже говорил, что люблю тебя?

Я как стояла, так от неожиданности чуть не упала. Намереваясь схватиться за стол, попала рукой мимо столешницы, но рухнуть мне не позволили. Аяр пугающе быстро оказался рядом, подхватил меня на руки и крепко прижал к себе.

– Видимо, не говорил, – задумчиво пробормотал он, неся меня к постели. – Снежинка, я тебя люблю.

Куда делся воздух? Почему мне нечем дышать? Горло сжалось в болезненном спазме, сердце заколотилось, перед глазами зароились черные точки.

«Я тебя люблю», – эхом повторилось в моем сознании.

«Я тебя люблю», – простучала кровь в венах.

«Я тебя люблю», – прошептали мурашки, пробегая по коже.

Я никогда не задумывалась, возможно ли умереть от счастья, но собиралась сделать именно это.

– Аяр… – начала было хрипло, голос совсем отказал.