Во власти его величества

– Перерожденные могут дарить жизнь. Дедушка говорит, что это потому, что вы были рождены и жили какое-то время, а магию Смерти получили уже после жизни. Говорят, вам даже магии учиться не надо, она основана не на знаниях, а на эмоциях.

Звучало это в высшей степени нелепо, особенно из уст маленького ребенка. Но она не боялась, а я решила, что пугать ее не буду.

Осторожно спросила:

– А ты тоже маг Смерти?

– Конечно, – важно отозвалась она, вскинув остренький подбородок. – В нашей деревне все маги Смерти.

– И много вас там?

И только спросив, поняла, что не хочу знать ответ.

– Раньше было больше, – грустно изрекла Лия. – С тех пор как ищейки узнали про границу, мы не можем выйти без риска. Они… напали на моего папу.

Я отлично помнила все, что мне рассказывали Аяр и преподаватели в академии. Но просто невозможно быть черствой, когда маленький ребенок говорит о ранении собственного отца!

Внутри меня все сжалось от одной только мысли, что малышка это видела…

– Где твой папа? – Голос был хриплым от волнения.

– Его поселили подальше от деревни, как и всех раненых, – очень тихо промолвила девочка.

Наверно, не надо было это делать. Но, если честно, не надо было и вовсе соглашаться ее провожать.

– Отведи меня к ним, – попросила ее.

Лия закинула голову назад и внимательно на меня посмотрела. Очень внимательно. Так шестилетние дети не смотрят.

– Я проведу, – пообещала она с недетской серьезностью.

И действительно несколько изменила направление.

* * *

Их было много. Низкими койками, стоящими прямо на земле, было забито все вокруг. Они теснились под кронами деревьев, на тропинках, в тени кустов – и прямо под открытым небом.

И стоны – глухие и громкие; визгливые вскрики и рычание, бессвязный шепот… И убойный, валящий с ног запах крови и гниющей плоти.

Мне стало дурно задолго до того, как мы увидели первых раненых. И лишь слезы в глазах Лии заставили меня идти дальше.

– Покажи своего папу, – попросила я ее хрипло, чувствуя себя неестественно, потому что держалась за малышку как за спасительную соломинку.

Я была рада присутствию Лии – без нее мне было бы совсем плохо, а так приходилось быть сильной хотя бы ради нее.

Она крепче стиснула мою ручку и пошла… мимо коек.

Несколько раз мелькала мысль, что я вот-вот потеряю сознание. Куда чаще думала о том, что меня сейчас вырвет, особенно дурно стало, когда мы проходили мимо мужчины с оторванной ногой…

Мы шли долго. Мне уже начало казаться, что дорога никогда не закончится, но Лия вдруг дернулась, вырвала свою ручку и бросилась вперед.

Я не побежала за ней по той лишь причине, что видела, куда она бежит. Точнее, к кому.

Отец девочки выглядел паршиво. Такое впечатление, будто ему выжгли правую сторону туловища – на верхней четверти груди, плече, руке и частично шее не было кожи… Доктор я совершенно никакой, поэтому была очень удивлена, что маг все еще жив. А он уже три дня с такими ранениями…

– Лия? – едва слышно прохрипел мужчина, когда две маленькие ладошки легли на его здоровую руку.

Глаза он открыл тоже с огромным трудом, чтобы затуманенным взором взглянуть на обеспокоенную малышку. На миг его перекошенное болью лицо осветилось слабой улыбкой, но она тут же померкла.

– Уходи, Лия, не на что тебе здесь смотреть, – довольно жестко проговорил он, отворачиваясь и глядя в светлое небо сквозь просветы в густой листве. – Где Аро? Почему ты не с ней?

– Она плохая, – прошептала девчушка, не пытаясь скрывать слез, что крупными каплями текли по ее щечкам. – Она говорит про тебя гадости. Я была с хорошей тетей. Она тебе поможет.

Я сглотнула ком в горле, собираясь заговорить, но мужчина опередил меня. Поджав губы и закрыв глаза, он хладнокровно отрезал:

– Мне уже никто не поможет. Уходи, Лия, и не смей сюда больше приходить.

Малышка разрыдалась, и я не вытерпела.

Быстро преодолев несколько шагов, разделявших меня с лежанкой Лииного отца, я остановилась по правую сторону от него, с ужасом разглядывая безобразную рану. Голос мой был жалким, сиплым и практически неслышным:

– Сейчас я попробую кое-что сделать, а вы будете лежать тихо, чтобы мне не мешать, хорошо?

И, не дожидаясь ответа или кивка, положила обе ладони на здоровый участок кожи раненого, мысленно всей душой пожелав ему выздоровления.

Не было никаких формул или правил, которым меня научили бы в академии. Были только страстное желание помочь и вера в собственные силы. И моя совершенно странная магия каким-то удивительным образом послушалась и откликнулась!

Вспышка! Это был не просто свет, как тогда на берегу с Маросом, это была ослепительно яркая вспышка, залившая золотистым светом все вокруг меня.

И чувство – горячее, но не обжигающее, а приятно согревающее изнутри, дарящее ощущение наполненности, спокойствия, осознание своих способностей и… счастье.

Я не знаю, сколько это продолжалось. По моим ощущениям прошла пара секунд, но, когда вновь открыла глаза, почему-то оказалась лежащей на земле с раздирающей голову болью. А вокруг меня раздавались удивленно-недоверчивые голоса.